Резкая боль от судороги в ноге разбудила Тони. Он, еще не до конца проснувшись, дернулся, чтобы вскочить и встать на пятку. Это обычно помогало снять спазм и Тони всегда делал это машинально, но в этот раз вскочить не получилось, его тело что-то удерживало. Он попытался дотянуться до икроножной мышцы, и тут же стукнулся обо что-то головой. Открыв наконец глаза, он понял, что сидит, пристегнутый ремнем безопасности, в кресле самолета. Свет в салоне эконом-класса был приглушен, и другие пассажиры спокойно дремали на своих местах. Тони летел на медкомиссию.

Медицинский центр, аккредитованный для этого, находился на другом конце страны, и хорошо, что расходы на проезд туда брала на себя компания. У Тони просто не было на это денег. Когда через неделю после последнего, шестого, самого сложного и выматывающего собеседования Тони получил на электронную почту билет на самолет, он понял, что все получилось. Методика Нила сработала! Он прошел отбор! Ну, почти прошел, ведь оставалась еще медкомиссия. По понятным причинам Нил ничего не мог о ней написать – всех, кто ее успешно прошел сразу отправляли на Остров.

Справившись с болью в ноге, Тони снова закрыл глаза. Мысль о том, что можно все запороть на самом последнем этапе не давала ему покоя.

Тони так и не понял для чего понадобился настолько комплексный медосмотр. Сперва он заполнял бесконечное количество анкет про всякие прививки, аллергии, чем и когда болел. Пока он проставлял сотни галочек ему пришла в голову мысль, что, пожалуй, медосмотр затянется на долго, потому что скорее всего параллельно его бэкграунд будет проверять служба безопасности. Поэтому, немного подумав, он на всякий случай поставил прочерк в графе "Контактное лицо при чрезвычайных ситуациях". Потом у него взяли кровь на какие-то анализы и отправили по врачам. Самыми долгими и, наверное, самым неприятными были посещения невролога и психиатра. Тони постукивали всякими молоточками, проверяли на координацию и дрожь в руках, копались в его родословной, пытаясь выяснить не было ли у родственников Тони шизофрении, припадков эпилепсии и еще каких-то болезней, о которых Тони слышал первый раз, но по названию как-то ощущалось, что этим лучше не болеть.

"Ерунда какая-то, заняться людям нечем" – подумал Тони, как вдруг все тем же монотонным голосом доктор спросил: "Мышечные спазмы бывают?"

–Что? – переспросил Тони, от неожиданности вытаращив глаза

– Мышечные спазмы, судороги бывают? – переспросил доктор.

– Нет, – Тони изо всех сил пытался придать этому "нет" устало-равнодушный тон.

Доктор пристально посмотрел на него, и от этого взгляда у Тони по спине пробежал холодок. "Ну все, конец мечтам", – подумал он, оцепенев от ужаса.

Не выражая никаких эмоций, доктор сделал какие-то пометки у себя в журнале и продолжил свой "допрос с пристрастием".

Тони сидел в огромном, светлом холле в ожидании результатов решения медкомиссии. Время растянулось в вечность. Страх, что ему откажут, заполнил его мозг. Он поймал себя на том, что от волнения трясет ногой. Пришлось взять себя в руки – ведь за ним все это время могут наблюдать, и вдруг ожидание – это тоже часть теста. Что бы как-то отвлечься Тони решил подумать о чем-нибудь отвлеченном, но почему-то все его мысли быстро скатились к вопросу оплатят ли перелет домой если он провалит медкомиссию.

Тони несколько удивило, что в зале ожидания он был практически один. По холлу изредка проходили люди в белой униформе сотрудников медцентра, но из посетителей Тони был единственным. По крайней мере если здесь был кто-то еще, то все было устроено таким образом, чтобы проходящие медкомиссию между собой не пересекались.