Я же могла только смотреть в его лицо, навсегда поселившееся в моих мыслях, и, кажется, и во мне самой. И видела зеркальное отражение своих чувств на кончиках синих лепестков пламени. Совсем близко. И очень горячо.

Грозовой демон показал удивительные чудеса сноровки. Пока я как ни пыталась не могла обуздать пламя, он исчез из моего поля зрения и возник рядом. Одним махом закутал меня в сорванную с карниза портьеру, и стал быстро похлопывать, стараясь унять стихию.

- Нет! Ты же сгоришь, прекрати! – я стала вырываться, даже ошейник сверкнул, показывая, что призыв мой услышан, но невольник лишь сцепил сильнее скулы, и потащил меня куда-то, прижимая к себе в своеобразном тлеющем коконе. 

Ногой пнул дверь в ванную, крутанул краны, и как есть поместил меня в каменную купальню, заставляя перебирать ногами в стремительно наполняющейся емкости. Видимо от шока, что раб посмел прикоснуться ко мне, и ворваться в покои без стука, потом увидел обнаженной, а теперь пялился не стесняясь, огонь все же ошалело сник. 

- Ты многое видел? – кое-как выдавила я, сглотнув вязкую слюну, когда обрела возможность говорить и дышать нормально. Не знаю, что он мог рассмотреть на стеной пламени, но вот она, госпожа, стоит перед ним в одной местами прожжённой занавеске, неловкая, мокрая.

Он кивнул. 

Его взор неотрывно метался по мне вспугнутым зайцем. То волосы, то ключицы, то икры, по щиколотку в воде. А я в ответ исследовала его, не зная, как поступить.

- Госпожа, - в умывальню сунулась голова служанки. – Боюсь, ваш огонь слишком строптив. Я не смогу помочь вам с купанием. Займусь пока проветриванием. Лучше бы никто не прознал про ЭТО, - она имела в виду спонтанный всплеск. 

- Хорошо, - чуть хриплым голосом произнесла я. – Мне поможет Рэйнэн. Все равно он уже все видел. 

- Ох, лора, вы уверены? – слепая сова задала вопрос с изрядной долей лукавства. 

Демон тоже посмотрел на меня вопросительно. И жадно. Хоть и тщательно старался скрыть это. 

- Да. Не беспокойся. Он уже принес клятву и не сможет причинить мне вреда, - я сбросила тяжелую портьеру и положила ее на пол, рядом с купальней. 

- Я боюсь вовсе не за вас, дорогая, - пропела напоследок сова, но исчезла за дверью, плотно ее закрыв. Мы остались одни. 

Рэйнэн выдохнул. А потом втянул носом воздух с таким наслаждением, словно здесь пахло не гарью, а шикарными дорогими цветами. 

- Возьми губку там, - я махнула головой в сторону, ежась от слегка прохладной воды. Пошла по твердому дну к кранам, добавила горячей. Все это время он следил за мной. Пожирая взглядом каждый изгиб и выпуклость. Грудь. Соски. Живот. Как северный хищник. Такой непривычный среди фениксов. С бледной кожей и белоснежными волосами. Бледное пятно среди царства ярких красок, оттого столь выделяющееся.

Я на мгновение переключила внимание на воду, настраивая ее, как мне нравится, но вздрогнула, услышав неожиданный плюх. Резко повернулась. 

Мой раб, как был, в своей форме, лишь сняв обувь запрыгнул в купель, разделив ее с хозяйкой. 

Несмотря на наготу, он продолжал ловить только мой взгляд, оставив в покое тело. Наблюдал за ответной реакцией. 

Должно быть, мне, как благородной лоре, не следовало принимать столь поспешных решений и разрешать ему смотреть на меня так долго и близко. Но пламя, бушующее внутри, требовало присутствия Рэйнэна здесь. И чем дольше он оставался рядом, смиренно ожидая команды и сжимая в кулаке порядком истерзанную губку, тем сильнее и острее закручивался узел напряжения внизу моего живота. 

Грудь, будто бы стала больше. Налилась. Раньше, она не радовала размерами, а сейчас мне хотелось гордо преподнести ее, как представляют самое вкусное блюдо с жестом заезжего волшебника приоткрывая крышку. Демону здесь имелось, чем полакомиться.