— Что встала? Идем, — грозно командует мужчина.

Внутри дом еще красивее, я подобные интерьеры только в журналах и в интернете видела. Даже страшно дотрагиваться до чего-либо, вдруг разобью случайно, мне же за всю жизнь не расплатиться.

Мужчина заворачивает направо, и я послушно следую за ним. Через секунду отчетливо слышу мужские голоса и смех. Мне становится не по себе. Я одна в огромном доме среди незнакомых мужчин. Воспоминания возвращают во вчерашний вечер. Я стараюсь их погасить. Не все же мужчины мерзавцы и хотят силой задрать мне юбку. Шахов наверняка честный и порядочный мужчина.

Едва я оказываюсь в просторной светлой гостиной, беглым взглядом оцениваю присутствующих и немного расслабляюсь. Помимо трех мужчин, удобно расположившихся в креслах, присутствуют еще две девушки. Одна из них подросток, а вот вторая, очень красивая женщина в длинном ярком сарафане, сразу же привлекает к себе мое внимание.

— Шах, к тебе пришла девчонка, — говорит мой провожатый, обращаясь к мужчине, сидящему в центре. По одному лишь секундному взгляду становится понятно, кто здесь главный.

Щеки начинают полыхать огнем, когда мы встречаемся глазами с хозяином дома. Мой радужный настрой почему-то мгновенно испаряется. Я физически ощущаю на себе его звериный взгляд, цепкий с прищуром, пронизывающий до костей. Не выдержав мощной подавляющей энергетики, быстро опускаю глаза в пол. Но это не спасает. Все равно чувствую кожей неподдельный мужской интерес, от которого хочется спрятаться. Бывают же такие люди, рядом с которыми мороз пробирает до костей. Вот Шахов из таких. И совсем он не похож на бескорыстного благодетеля.

— Идем в кабинет, — низкий голос парализует мое тело. Я даю ногам команду идти, а они не слушаются. Что со мной? Неужели мне так страшно? Но ведь пока мне ничего плохого не сделали, отчего по венам бурлит адреналин, мне непонятно. Неимоверным усилием заставляю себя сдвинуться с места.

— Стой, — девушка в длинном сарафане резко подскакивает со своего места и подходит ко мне. Она впивается в меня своими раскосыми глазами, и я начинаю погружаться в туман. Словно перед глазами дымка, конечности тяжелеют, начинает кружиться голова. Состояние как после выпитой бутылки шампанского.

Из оцепенения меня выводит звон браслетов на ее запястьях.

— Герман, я говорила тебе, что ты утонешь в ярко-синем море, — у нее такой ласковый убаюкивающий голос. Ей бы колыбельные петь.

— Опять ты со своими предсказаниями. Я ведь как дурак поверил тебе и целый год не плавал даже в бассейне. Пока не понял, что ты шарлатанка, — не видя лица Шахова, по интонации понимаю, что он сердится.

— Ая, завязывай, хреновая из тебя гадалка, — вторит лысый мужчина, наверное, приятель Шахова.

— Сто раз говорила, что я не гадалка. Я внучка шамана, значит, тоже вижу. А тебе я говорила ходить только по ровной земле? — обращается странная девушка к лысому.

— Ну, говорила, — нехотя соглашается он.

— А ты в горы полез. И чем все закончилась, сам знаешь. Только недавно научился заново ходить.

Лица присутствующих становятся напряженными. И больше никто не возражает Ае. Я не сильно верю в мистику, но слова девушки производят на меня устрашающее впечатление.

— Вот, Гера, и море твое пришло, — она говорит Шахову, а смотрит безотрывно в мои глаза. Мне становится не по себе, в груди начинает печь, словно шаманка выжигает во мне дыру.

— Извините, я пойду за Германом Алиевичем, — успеваю сделать несколько шагов.

— Недолго тебе быть на вершине. Легко и быстро заберешься и так же упадешь, — еще секунду назад внутри огнем все горело, а сейчас колючий мороз сковывает спину.