— Больше не сражаешься? — поглаживаю девичьи ягодицы.

Худенькие, но круглые. Она вообще вся маленькая, но фигуристая крошка. Обычно я не обращаю внимания на таких худышек, люблю посочнее, но Варя просто пышет сексом. Хоть сама этого и не понимает.

Гуляю ладонями по ее телу, насытиться не могу. Я, сука, такой с ней жадный стал. За одну ночь всё во мне перевернула блондинистая бестия.

Целую Варю, кусаю ее сладкие губы, ловлю её горячие стоны. Чувствую, как тело малышки поддается. Постепенно, с ней нужно аккуратно, подвожу к раковине.

Обхватываю пальцами шейку, опускаюсь ниже. О да! Она такая же, как в ту ночь. Раскрывается, смелеет. Выпускает сексуальность. Вожу губами по коже, ловлю мурашки. Целую за ушком.

— Ты такая сладенькая, пчелка... не могу... в тебя хочу...

— Дмии... ооо! АААХ! ДИИИМАААА! — стонет, зарывается пальцами в мои волосы, подаётся вперед, ко мне.

Быстро расправляюсь с пуговицами ее рубашки. Лифчик нет времени снимать, так что задираю его. Облизываюсь, глядя на торчащие небольшие грудки.

— Блядь... — бросаюсь на них, как оголодавший зверь.

А девочка стонет. Уже даже голосок не сдерживает. Знаю, что опасно, но её крики для меня как самая желанная музыка. Блядь, дожили. Лесовский сошел с ума от обычной девчонки.

Но я не могу. Просто с собой не справляюсь. Яйца уже болят нахуй, так сильно я хочу в киску Вари. Малышка откидывается, прикрывает глаза. Тащится от моих ласк. Такая открытая, честная девочка. Ей хорошо, она это показывает. Не жеманничает, не корчит из себя недоступную.

Хотя она такая и есть. Недоступная для простого мужика. Но мы с Олегом подобрали ключик.

Вжих!

Почти рву молнию на её юбочке. Нетерпеливо, резко. Как охеревший от гормонов подросток.

— Садись, пчелка... давай, вот так... сейчас снимем колготки, нахуй трусы...

— Я не могу... — шепчет, но я гашу этот ее порыв поцелуем.

Вбираю губки в рот, нагло ласкаю её языком. Пошло, мокро. Пиздец как возбуждающе. А она уже не сопротивляется. Принимает меня. Не замечаю, как Варя уже стягивает с меня рубашку.

— Хулиганка, — выдыхаю ей в губы, сажаю на раковину и ласкаю киску, — ты такая мокрая, милаш... почему сопротивляешься?

— Это не... аааах... правильно... не... АААА! Боже... еще... — наслаждаюсь её реакцией.

— Почему? — шепчу на ушко, танцуя пальцем вокруг сладкой набухшей вершинки клитора, — тебе хорошо, мне хорошо. Что не так?

— Вы босс, а я... ААА! Дима...

— Хватит выкать, — рычу, насаживая её на свои пальцы, — твоя девочка отошла уже после вторжения Шатрова, ммм?

— Я... АХ! Остановииии...! Я почти... почтииииии... — шепчет, сокращаясь на моих пальцах.

— Умница моя... а теперь приступим к самому сладенькому...

8. Глава 7

Варя

— ... вот! А потом тебе нужно будет зайти и подписать... Варя? Ало! Хьюстон! Прием, вызывает земля! — слышу голос своего кадровика Любы.

— Ой! — подпрыгиваю, — прости! Задумалась.

— Ты где витаешь? — сурово хмурится.

— Я...

Блин, и как тут не погрузиться в сладкие воспоминания? Моё тело до сих пор потряхивает. А в голове вата. Ох уж эти боссы!

— Дима... что ты... АХ! — прохладные пальцы Лесовского ласкают меня между ног.

Так хорошо! Господи! И необычно! От того, что нас могут понять и страшно, и остро. Я меняюсь, становлюсь иной. Сначала робко, потом смелее расстегиваю рубашку Лесовского.

Он такой настойчивый. Целует, шепчет такие сладкие слова, что я таю, словно мороженка на солнышке. Гуляю пальцами по его крепким мышцам. Над правым соском у Димы небольшая татуировка.

Выполненный грубыми штрихами рисунок тигра.

Знаю, что нам нельзя и была серьезна с Олегом. Но как можно устоять перед такими ласками?