Но он неожиданно откликается на просьбу.

— Граф, остынь! — пытается отпихнуть Платона, но тот словно скала.

— Выйди, Кот! — рявкает только.

— Ты же видишь: девчонка не хочет.

— Да мне похуй! Я вижу в ней только Аню.

Брюнет хмурится. Я его совсем не знаю, а он смотрит на меня так, будто мы давно знакомы.

— Так это же и есть…

— Кинула меня, сука такая, — зло хрипит Платон. — Ведьма, блядь!

— Замолчи, — шипит брюнет. — Граф, сейчас лучше замолчи.

— С чего бы?

Платон отвлекается от меня, и мужчина, воспользовавшись моментом, оттаскивает его.

— Быстро вышла отсюда! — приказывает брюнет, удерживая Платона.

Я на панике выбегаю за дверь.

20. Глава 20

Бегу по залу прямиком в подсобку для персонала.

Меня всю ужасно трусит, сердце пульсирует где-то в горле, в ушах шумит…

— Анна! — на полпути ловит меня Виктория. — Ты проверила уборную? Все в порядке?

— Да… — сквозь сбивчивое дыхание отвечаю, — гость перебрал сильно. Но там есть кому его вывести.

Только успеваю это сказать, как слышу за спиной свист, а затем голос Платона.

У меня волосы на голове встают дыбом и как будто шевелятся.

— Фая, кыс-кыс-кыс! — оборачиваюсь и вижу, как его выводит тот мужчина. — Ты далеко не уходи, скоро со мной в отель пойдешь! Я покажу тебе небо в алмазах, да, малышка?

Платон снова хочет подойти, но брюнет утягивает его обратно за стол.

— А почему, Фая? — хмурится Виктория.

— Я же говорю — перебрал, — смыкаю поледеневшие ладони, а уши горят жаром. — Виктория Александровна, а можно не выходить больше в зал? Найдите мне, пожалуйста, местечко в кухне. Я бы могла мыть посуду…

— Вот еще, — фыркает Виктория. — Посуду моют машины. Успокойся, он через пять минут уже о тебе забудет!

Вздохнув, провожаю взглядом Платона. Едва он приближается к столу, как к нему на каблуках цокает Каролина. Улыбается, в глаза заглядывает, все норовит прикоснуться, но он ведет плечом. Вдруг приосанивается, отталкивает от себя брюнета, оглядывается и жестом указывает на меня. Садится за стол, а Каролина продолжает стоять, стискивая в руках бокал с вином.

Теперь она тоже на меня смотрит.

Не могу сказать, узнала ли она во мне девушку, что учится с ней в одном универе — мы на разных курсах, и вообще в универе все смотрят на Каролину, а она высокомерно никого не замечает, — но сейчас почему-то въедается в меня глазами так, будто хочет прожечь дыру.

А затем кривит уголок губ и демонстративно выливает вино на пол.

— Вот дрянь, — забывшись, что со мной рядом администратор, шиплю я.

— Бывают такие суки, — кивает Виктория, — но ничего не поделать. Гость всегда прав. Поэтому иди убирай.

Ладно. Я-то схожу, не переломлюсь. Не стыдно убирать грязь, стыдно быть надменной свиньей, — такой, как Каролина.

Когда я возвращаюсь в зал с ведром и шваброй, она уже сидит возле Платона и опять о чем-то с ним разговаривает.

Я торопливо прохожусь шваброй по липкой луже, а когда наклоняюсь, чтобы снять и прополоскать тряпку, ощущаю кожей пристальное внимание — это Платон, навалившись локтями на стол, наблюдает за мной.

И улыбается нагло, беспардонно… Дьявол!

А у меня из-за него лицо горит, тело в жар бросает, то в холод…

— Фая, иди ко мне, мой сахар! — орет Платон и посылает мне воздушный поцелуй.

Друзья поддерживают его громким раскатистым смехом.

Я не реагирую никак. Поспешно вытерев пол, хватаю ведро и убегаю.

Выкрав минутку, пока Виктория Александровна занята, подхожу к барной стойке и прошу налить мне стакан воды. Ко мне вдруг подходит щупленький мужичок в очках.

— Здравствуйте, Анна, — обращается он.

— Вы знаете, как меня зовут? — настороженно переспрашиваю.

— Разумеется. Сейчас вам нужно закончить тут работу, — достает из нагрудного пиджака ключ-карту и протягивает ее мне. — Это ключ от номера отеля через дорогу. Номер «377», на ключе он и указан. Идите в отель и приведите себя в порядок. Подмойтесь хорошенько. Через час к вам в номер придет мой босс, —кивает на Платона.