А он взял на руки. И прижал крепко к себе. Закрыл ото всех мои слёзы, моё заплаканное лицо. Согрел.

Кусая губы, думаю о том, как хочется сказать ему… выразить всё, что чувствую, всю благодарность – но что-то подсказывает, он сейчас её не примет.

Бьёрн… я теперь хоты бы мысленно отваживаюсь называть его по имени… смотрит на меня сурово, испытующе. Я понимаю, что допрос на сегодня ещё не окончен. Он пытается понять, что происходит. Разобраться во всём. Но если бы только я сама хоть что-нибудь понимала!

- Фиолин, скажи. Когда я ушёл, ты сама испытывала боль?

Ещё какую.

Ты даже не представляешь, насколько мне было больно.

Но ты спрашиваешь о боли физической, конечно же.

- Нет, - качаю головой.

Он глубоко задумался, потирая подбородок.

- Хм. Значит, либо это – специфическая мужененавистническая магия, которая причиняет боль только мужьям…. Либо… болит только у того, кто пытается уйти от другого.

Он бросил на меня острый, пытливый взгляд.

- А теперь скажи мне правду. Ты как-то зачаровала браслеты?

- Что ты! Нет, конечно! – горячо воскликнула я. – Да я вообще не волшебница! И магию впервые в жизни увидела, когда ты к нам в Долину пришёл!

Ох… а вот с какого это момента я его на «ты» называть стала, интересно? Но это получилось настолько естественно и само собой, что даже вспомнить не могла. Просто вдруг как-то так вышло, что ближе этого мужчины, который смотрит так строго и сурово, у меня сейчас никого нет на свете.

- Тогда откуда они у тебя? – продолжает допрос Бьёрн.

Я вздыхаю и принимаюсь рассказывать. Он останавливает много раз, уточняет подробности, переспрашивает. Наконец, вроде бы ответом моим удовлетворяется. Снова опускает задумчивый взгляд на свой браслет и принимается его внимательно разглядывать в неверном свете лучины.

- Да-а-а уж… весьма специфическое чувство юмора было у тех, кто его делал.

- Я сама до сих пор в шоке! Даже не думала, что такое вообще бывает.

Он пожал плечами.

- В мире много есть необъяснимого и странного. Много такого, о чём ты даже понятия не имеешь, Фиолин, сидя в своей Долине.

Я почувствовала себя провинциальной деревенщиной. Он, наверное, много где побывал. Столько чудес видел. И сейчас тоже путешествует… а ведь явно не просто так бродит по миру! Наверное, есть важная цель, раз он с таким жаром расспрашивал старейшин о местоположении Долины. А тут я… вмешалась и нарушила ему все планы.

Наверное, я бы тоже на его месте злилась.

- Что ж. Ситуация немного прояснилась. Давай-ка теперь окончательно всё проясним! Я никакой женой обзаводиться лет пять ближайших точно не собирался. И уж тем более, если решу жениться, выбор буду делать сам. Никто и никогда меня не заставит.

Я вся сжалась от суровых и жёстких слов, которые летели в меня, будто обвинения.

- Так что от браслета избавлюсь, чего бы мне это ни стоило. Судя по тому, что я видел, твоих рук они слушаются. Ты снять можешь.

Я опустила голову.

Тоже это видела. Под моими пальцами металл открывался. И я чувствовала – если бы сейчас решила снять с него браслет, всё бы получилось. Но почему-то от одной этой мысли сердце кровью обливалось. А Бьёрн продолжал безжалостно:

- Итак. Чего ты хочешь от меня за то, чтобы снять его? Я могу дать денег. Много. Построишь нормальный дом. Сколько тебе нужно?

Меня затопила горечь.

Вот, значит, как… решил купить свою свободу.

Настолько сильно хочет от меня избавиться, что готов не пожалеть никаких денег.

Почему так больно?

Хотя… разве я могла ждать чего-то другого…

Наверное, эта боль добавила мне решимости. Я приказала себе сосредоточиться. У меня был план. Судя по всему, это единственное, что остаётся. Потому что, если я сниму с Бьёрна браслет и он уедет, никакие деньги, конечно же, меня не защитят.