Неверный дрожащий свет осветил мою комнату, пустил густые тени по углам.

Осветил узкую кровать, застеленную покрывалом, которое бабушка Лоримель пошила мне из лоскутов.

Сундук в углу, парочку старых стульев с расшатанными ножками…

Да вот и всё, что у меня тут есть, в общем-то.

На свету я поймала настоящий приступ паники, потому что пыль по углам и пол не метен, и он это заметит – всю последнюю неделю такая тревога сковывала, что всё валилось из рук и ничего вообще не могла делать.

Но он вроде бы больше не стыдит. Только осматривается с непроницаемым лицом.

А потом синий взгляд останавливается на кровати.

Кремень выпадает из моих ослабевших почему-то пальцев и с оглушительным стуком падает на пол.

11. 7.2

Мысли в голове скачут как белки.

Ведь я же собиралась… я же хотела его просить…

Ведь тогда эта кровать может стать моим брачным ложем!.. Потому что другой подходящей в доме, конечно же, нет. Для реализации моего плана.

С ужасом смотрю на своего новоиспечённого мужа. Да он же там просто-напросто не поместится!

Потом до меня доходит, что вообще-то должны поместиться двое.

От таких мыслей меня бросает в жар. Просто физически ощущаю, как щёки начинают гореть. А потом и кончики ушей. А потом становится жарко везде. Да уж… вот и согрелась. Можно было даже печку не топить.

Как хорошо, что гость даже не подозревает, какие в моей бедовой голове бродят мысли. В это время он заканчивает, наконец-то, обозревать скудную обстановку комнаты, и поворачивается ко мне. Складывает руки на груди инквизиторским жестом и сощуривает глаза. Сейчас начнёт допрос…

А я могу думать только о том, какие у него залипательные руки.

Браслет отражает блики крохотного пламени… красиво на нём смотрится.

Он вообще красивый…

Мой муж.

Я засмотрелась так, что вздрогнула, когда он заговорил.

- Итак. Давай-ка проясним некоторые моменты, которые мне не хотелось затрагивать при всех.

Я смутилась и потупилась. Подошла к нему ближе и встала напротив, приготовилась слушать и отвечать.

- Как только я ушёл от костров подальше, то попытался, естественно, снять браслет самостоятельно. Но у меня ничего не получилось. Впрочем, другого и не ожидал. Но вот чего я совсем не ожидал, так это того, что начну испытывать сильнейшую боль в месте соприкосновения металла с кожей. И с каждым шагом всё невыносимей.

Что?..

Я не могла поверить ушам.

Он поморщился, глядя на браслет.

- Эта штука мне едва руку не прожгла насквозь. Думал, ожог останется, но нет. Судя по всему, это какое-то магическое воздействие. Которое прекратилось, как только я повернул назад.

Как во сне, я повторила фразу:

- «То, что соединили боги, смертные да не разделят»…

- Да. Именно, - кивнул Бьёрн.

Он задумчиво повертел браслет пальцами. Металл был снова абсолютно гладким, без каких-либо надписей. Как и мой.

- Получается, фразу следует понимать буквально. Это может означать только одно. Судя по всему, я теперь к тебе привязан не только идиотскими дикими законами вашей страны. Но и магическим образом. Просто не смогу никуда от тебя деться.

В голосе его было столько горечи, что мне стало больно.

Я проговорила потерянно:

- Вот, значит, почему ты вернулся за мной…

Он молчал какое-то время.

Потом всё-таки ответил.

- Не только поэтому.

У меня сердце пропустило удар.

- А… почему ещё?

В этот раз он молчал так долго, что моё многострадальное сердце чуть не остановилось совсем.

- Не выношу женских слёз.

Вот теперь оно застучало снова.

Разгоняя по венам какое-то тёплое-тёплое чувство, которому у меня не было названия.

Он добрый. Он меня пожалел. Злился ужасно, с ума сходил от ярости, что кто-то вот так подло украл его свободу… и всё равно пожалел. Потому что мог бы, конечно, просто за руку взять и утащить грубо за собой. Или приказать следовать – я бы послушалась беспрекословно.