Меня постоянно будут оскорблять и унижать?

— В чем дело? — низкий голос заставляет встрепенуться. Сначала я вижу перед собой черные ботинки, поднимаю голову выше и смотрю на разъяренного Тиграна.

Не зная, чего от него ожидать и почему он снова зол, я сжимаюсь внутри, как маленький котенок.

— Она порвала бусы и даже собрать их не дала. Это все, что у меня от мамы осталось. Меня выгнали под дождь. Я не знаю, сколько уже здесь сижу, — зубы стучат от холода, говорить тяжело.

Всхлипываю и дрожу всем телом.

— Вставай, — грубо командует муж, подавляя меня своей мощной энергетикой.

— Я не пойду туда, — упрямо качаю головой.

— У тебя нет другого выхода, — протягивает мне руку и достает пистолет.

На секунду меня охватывает ужас. Неужели он будет мне угрожать оружием?

Но Тигран направляет его в воздух и, оскалившись, как хищник на охоте, стреляет несколько раз в воздух.

Зачем он это делает? Чего добивается?

Со всех сторон появляются охранники, а я в страхе отползаю от него.

— Все нормально, мужики, — кричит он им, и здоровенные мужики слушаются его беспрекословно.

Его костюм тоже насквозь промок, по грозному лицу стекают капли, но бандит не обращает на такие мелочи внимания.

Не спрашивая, Тигран подхватывает меня на руки и несет в дом.

У меня даже нет возможности сопротивляться. Этот день окончательно лишил меня сил.

Неожиданно мне становится тепло и уютно в сильных руках тирана.

Даже закрываю глаза, но когда мы заходим в дом, Тигран ставит меня на пол, и я снова чувствую себя беззащитной.

— В чем дело?

— Кто стрелял? – из всех углов доносятся крики.

В гостиную сбегаются вся семья и прислуга, испуганно переглядываясь.

— Я позвал вас всех, чтобы поговорить, — твердо заявляет муж.

7. Глава 7

— Тигран, в чем дело? — сердито басит Глава. — Это ты стрелял?

— Я. Иначе вас всех не собрать. Каждому по очереди говорить, я не собираюсь.

Грудная клетка зверя быстро вздымается.

По телу бегут колючие мурашки от его злости, но я все равно прячусь за его мощную спину. Мне кажется, что сейчас рядом с ним безопаснее всего.

Хотя он тоже меня не пощадит.

Сегодня защитит, а после безжалостно погубит.

— Что ты творишь? Не смей стрелять в моем доме, — пыхтя от злости, вклинивается в разговор свекровь.

— У тебя нет права указывать мне, — резко отвечает.

При этом Глава не вступается за жену. Я думала, что разразится скандал, но никто не решается перечить Тиграну.

— Отверженный будет меня учить? — лишь свекровь не останавливается. И что значит отверженный?

— Еще как буду. Благодаря мне, вы спите спокойно. Благодаря мне, вы знаете, о чем думают и делают враги. И пока я есть, никто не посмеет причинить вред клану.

— Ибрагим, ты позволишь ему оскорблять меня? Свою любимую жену? — женщина, покраснев от возмущения, пыхтит и раздувает ноздри.

Она Тиграну мачеха, возможно, поэтому ненавидит его.

— Он прав, а ты помолчи, — грубо осаживает Глава свою женушку. — Мы многим обязаны моему сыну. Поэтому будь добра выслушать его.

Кажется, что от гнева она раздувается, как шарик, и становится еще больше.

— Я собрал вас, чтобы поговорить. Алина—моя жена. И вы будете ее уважать. Иначе будем разговаривать по-другому.

Прислуга с побелевшими лицами не шевелится. Только Дана, улыбаясь, подмигивает мне.

Я с трудом давлю в себе улыбку, глядя на нее.

Мне очень приятно, что Тигран заступился за меня, но тут же понимаю, что рано радовалась.

Муж сжимает мою ладонь и ведет по лестнице на второй этаж.

Мне безумно больно, каждая ранка на пальцах горит, но я молчу.

Когда мы поднимаемся в комнату, в дверь кто-то стучится и, дождавшись разрешения Тиграна, заходит рыжая горничная.