Маленькая, напуганная, с появившимися фиолетовыми тенями под глазами и цепочкой синяков на теле.

Он ещё сильнее прижал её к себе, делясь теплом и снова, уткнувшись носом в макушку, глубоко вдохнул запах, в котором было сосредоточено его будущее. Мягкий, свежий аромат, обещающий в то же время острое, сжигающее изнутри удовольствие и, теперь он знал точно, ни на секунду не обманывающий в этом.

Как правило, запах самок всегда меняется после секса, оставляя в нём на какое-то время следы того, с кем она спаривалась. Правда, обычно эти следы едва уловимы и в течение месяца полностью исчезают.

Другое дело, когда есть метка, тогда запах постепенно меняется, навсегда смешиваясь с запахом мужа и не оставляя ни у кого сомнений в том, кому именно эта самка принадлежит. Но и для этого нужно время. Не час и не день, хорошо, если неделя, но, чаще гораздо больше.

Запах Мины смешался с его почти сразу и это ещё раз говорило о том, насколько хорошо они сочетаемы.

Бран убрал волосы с её плеча и осторожно обвёл пальцами свою метку. По-прежнему не открывая глаз, Мина дёрнулась, пытаясь отстраниться, но сильная рука тут же ещё крепче сжала её талию.

- Даже во сне хочешь убежать от меня, - зная, что она не слышит, всё равно тихо прошептал, касаясь губами бледной, но при этом идеально гладкой кожи на шее и тут же снова почувствовал сожаление из-за того, что всё случилось именно так.

Эта девочка смогла сорвать с цепи его волка, сделать то, что не удавалось никому, да и он сам всего лишь меньше суток назад был абсолютно убеждён, что полностью контролирует свою животную часть. Как оказалось, недостаточно. Вот и поплатился за самоуверенность бессильным слепым ужасом в глазах той, которой хотел дарить только наслаждение.

Бран не привык ошибаться, а с этой маленькой самочкой делал одну ошибку за другой. Это выводило из себя и заставляло сжимать зубы от злости. Он ведь заранее знал, как нужно действовать: забрать, привести в стаю и сделать всё, чтобы разбудить в ней их связь. А до этого не прикасаться, ждать, когда она сама придёт и предложит себя. Тогда бы уже ничто не помешало ему делать с этой маленькой и такой желанной девочкой всё, что захочется.

Словно услышав его мысли, Мина едва заметно вздрогнула, правда, на этот раз отстраниться не попыталась, напротив, сжалась в миниатюрный комочек и буквально зарылась головой в его грудь.

Бран улыбнулся. Надо же, пытается найти спасение от чудовища у него же самого. Провёл рукой по её спине, нежно поцеловал в висок и вспомнил, как в какой-то момент она, отбросив ненужный стыд, начала охотно откликаться на его прикосновения. И это только ещё раз говорило о том, что, сделай он всё так, как планировал с самого начала, прояви терпение, результат получился бы именно таким, как он и задумывал. Та тактика была верной, вот только в ней существовал один существенный изъян и он, как выяснилось, изменил всё.

Уже тогда ночью, как только он увидел её сидящей возле костра, понял, что выбор у него небольшой: сойти с ума от волчьего безумия или попробовать её хотя бы раз. Правда, сейчас уже сомневался: возможно, в тот момент решение в пользу безумия было бы более правильным.

Он никогда не брал ни человеческих самок, ни волчиц силой и даже предположить не мог, что сделает что-то подобное. Тем более с собственной парой, которая до него даже ни с кем раньше не была.

И самое ужасное то, что он не понял это. Бран чувствовал её растерянность, когда она, кажется, просто не понимала, что происходит с её телом. Чувствовал, но не придал этому значения. Как неуверенно она стояла перед ним на коленях, боясь поднять взгляд и увидеть. Как сжималась, пытаясь не впустить его и вырваться, когда он уже был внутри.