– Да, про участие степнячек я читала, – кивнула Катарина. – Они не знали, в чем участвуют. Потом посол Келестина замучился объяснять эс-гурдэ, почему обе его дочери вернулись домой. А он их, оказывается, в подарок послал.

Мадди захихикала:

– А посол точно знал, о чем говорил? Кто ж своих детей дарит.

– Для степняков нормально дарить дочерей. Жен много, детей много. Сыновья могут работать, а дочерей либо замуж, либо, если дар есть, в услужение шаману. Посол их тогда обратно забрал. И сейчас вся столица молится на эс-химэ Тайтинн, величайшего детского целителя.

– А вторая?

– Где-то замужем, – пожала плечами мэдчен ван Ретт. – В Хроники попадают курьезы. А вне хроник информация есть только о целительнице Тайтинн. Ладно, посидели, и хватит.

– Ага, пока идем, проголодаемся, а там уже и обед, – фыркнула Мадди.

Вернувшись на тропинку, девушки пошли молча. Каждой было о чем подумать. Но ни одна не могла предугадать, что дворец невест-избранниц превратился в растревоженный курятник.

Вокруг дворца носились служанки с Росицей во главе. Несколько мужчин в ливреях, несколько магов-наставников в серебряных мантиях.

– Там явно происходит что-то интересное, – протянула Катти.

– Хочешь поучаствовать? Я бы чаю попила, у меня и карамельки есть.

– Да, надо признать, завтрак был не слишком сытный, – согласилась мэдчен ван Ретт. – Я так поправлюсь.

Девушки, под прикрытием кустов, пробрались в холл и разошлись по комнатам.

– Я тебя позову, как чайник закипит, – шепнула Мадди.

Кивнув, Катарина зашла в свою комнату и ахнула – в комнате явно кто-то побывал. Шкатулка с драгоценностями открыта, а колье, подаренной морой ван Ретт, лежит на полу у двери. Карикатура на белатора Альтгара пропала, но вместо нее на столе лежит изображение самой Катти. Неужели это сделал один и тот же человек?

Подобрав колье, она уложила его обратно в шкатулку и взяла в руки рисунок. Это была не карикатура. Но… набросок пугал – никто из присутствующих во дворце не мог видеть Катарину такой.

На рисунке она сидела в кресле с ногами. Волосы собраны в простую косу, трости нет, а в руках огромное яблоко. Ветер играет свободным локоном, а сама она широко улыбается. Катти помнила этот день – последний безоблачно счастливый день. Последний день до травмы и трости.

Вздрогнув, она отложила листок. Нет. Это просто совпадение. Возможно, она просто кому-то понравилась. Кто-то увидел ее именно такой. Что странного-то? Просто кресло, просто яблоко. У каждого в жизни были такие моменты. С креслом и яблоком.

До самого вечера Катти проходила рассеянная. Только и порадовалась, что ужин с белатором Альтгаром достался не ей, а Ильтионе. Одно жаль – эту язву вряд ли удастся расспросить. А если и удастся – скажет ли она правду?

ГЛАВА 5

К огромному удовольствию Катарины, «публичный завтрак» оказался мероприятием плановым. И повторится только тогда, когда невесты получат очередное украшение.

Но и сегодняшний прием пищи тоже не получалось назвать приятным. Серебряные приборы, костяной фарфор, цветы и белоснежная шелковая скатерть не отменяли весьма и весьма прискорбного факта – кушанья были до крайности диетическими. Возмутительно диетическими.

Вот и Мадди явно страдала так же, как и Катарина.

– Чтоб им всем провалиться, – вздохнула Мадди и ткнула ложечкой в студенистую массу, расположившуюся на тарелке. – Идея мысленного заказа любимых блюд мне нравилась больше. Это что, морская слизь?

– Это фруктовое желе, – процедила Ильтиона и демонстративно сунула ложку в рот.

Катарина только пожала плечами. Увы, теперь от соседства Боудиры и Ильтионы им не избавиться. То, как они все сели первый раз, повторилось и на обеде, и на ужине – у каждой тарелки лежала карточка с именем. Так что утро нового дня особой радости не принесло. За тем лишь исключением, что стол был круглый, и счастье от соседства с Боудирой могла ощутить не только Мадди, но и Альгра.