— Почему? — удивилась Мадди.

— Потому что это приказ короля, — спокойно ответил белатор. — К украшениям приложены письма. Там подробно объяснено, почему и за что вы получили именно то, что получили. Если за завтраком вас спросят, за что вы получили свое украшение, вы обязаны ответить.

Белатор повторил трюк принца — растаял в воздухе.

— Вам не кажется, что он нас тихо ненавидит? — глубокомысленно спросила Мадди.

— Нет, Мадди. Он ненавидит нас громко, — отозвалась Катарина.

— Эх, — вздохнула мэдчен ванен Скомпф, — а моя служанка обещала письма любовные носить.

— Кому? — поразилась Альда.

— Так жениху ведь, — повела пухлым плечом Мадди. — Он у меня до баб охочий — ужас просто. Я ведь дочь купца. Мы в четвёртый круг только вошли, да лучше б и не входили. Эх. Окрутит его соперница моя, и солеварня мимо моего батюшки пройдет. А это, между прочим, ужас какие деньги.

— Где прислуга? — процедила Боудира. — Я не собираюсь за служанку работать. Купчиха, налей чай.

— Я тебе его на голову налью, — фыркнула Мадди. — У тебя брат с приставкой «ван». Так то не твоя заслуга, а его. Сиди уж.

Катарина зябко поежилась. Что-то невесты-избранницы не очень-то походили на «самых образованных, утонченных и добродетельных» девиц королевства. Но ведь хроники Отборов врать не могут?

Этот прием пищи превратился в демонстрацию способностей. Все, кроме Мадди, старались перещеголять друг друга. Даже Катти ощутила в себе какую-то внутреннюю искру, желание поддеть соперниц. Правда, быстро успокоилась и спокойно поела.

Прислуга внутрь беседки так и не вошла. Девушки стояли снаружи и ожидали, пока мэдчен закончат трапезничать.

Мадди вышла первой. Утерла рот салфеткой, встала и вышла. Катарина с некоторой завистью посмотрела ей вслед — самой мэдчен ван Ретт было не под силу выбраться до того, как освободится проход.

Но надолго их обед не затянулся — всем не терпелось рассмотреть украшения. А Катарина, помимо всего прочего, пыталась угадать, за какие заслуги эти украшения будут выданы.

Каждая из невест выбрала себе служанку сама. И, к вящему неудовольствию Боудиры, Мадди в этом плане повезло больше всех — дочь купца выбирала из семи.

Катарине было глубоко безразлично, поэтому она просто подождала, пока все разойдутся, и вышла из беседки.

— Как твое имя?

— Росица, мэдчен.

— Я Катарина ван Ретт. Что ж, Росица, веди меня.

Удивительно, но к девичьему дворцу Катарина пришла одной из первых. А точнее — сразу после Мадди. Росица провела ее узкими тропками, минуя основные аллеи.

— Часто у вас изменяют цветы?

— Только по праздникам, мэдчен. Придворный маг не белатор и не может надолго заколдовать живые растения. Неделя — и ему приходится все переколдовывать заново.

Девичий дворец был похож на воздушный зефир. Белые и розовые оттенки смешивались, создавая удивительное архитектурное совершенство.

— Здесь семь комнат, бальный зал, большая столовая, гостиная и библиотека. Также есть крытая оранжерея.

— Раньше невест было значительно больше, — нахмурилась Катарина.

— Да, но селили их здесь только перед последним испытанием. Видимо, наш принц смог сократить Отбор. Он умен и благороден, — с придыханием произнесла Росица.

— Да, ты права, — сдержанно согласилась Катарина. На самом деле мэдчен ван Ретт пока не была в этом уверена. Но хвалить королевскую династию весьма полезно.

Катарина остановилась в коридоре, гадая, какую комнату выбрать. И пытаясь понять — у седьмой комнаты тоже есть соседка? И если есть, то как это получилось?

— Может, соседнюю со мной займешь? — в коридор выглянула Мадди. И Катарина согласно кивнула.