– Испытание? – переспросила я хриплым голосом, сминая в руках уже вскрытое, хрустящее сургучом письмо.

– Да. Будут тестировать твои способности и определять их направленность. Сразу же после обеда. И вести будет… – она бросила взгляд на письмо, и брови ее взвились. – Ух ты! Сам Декан Вограт! Это здорово, он классный мужик – не обидит… Эй, что с тобой? Ника? Алё? Ты в порядке? Нииик?    

Но я не отвечала, уставившись перед собой в одну точку. Понимая, что вот сегодня-то все и кончится – после обеда, на «испытании», устроенном для меня «классным мужиком» деканом Вогратом.

9. Глава 9

Пока мы собирались на завтрак, я все же пришла в себя – путь и не полностью, но в достаточной степени, чтобы придумать хоть какое-то объяснение для Эми – она-то уж точно не заслужила моей похоронной морды.

– Как я тебя понимаю! – закивала соседка сочувственно. Я сама чуть в обморок не хлопнулась, когда увидела одного из этих… И это мы еще самого обращения не видели.

– Обращения? – не поняла я.

– Ну да. Оборотни же под утро обращаются обратно в людей. Говорят, это зрелище не для слабонервных. А так – медведь и медведь, – она вздохнула. – Мишки не очень агрессивные на самом деле. А вот волки…

Я поморщилась – при мне столько раз уже упоминали оборотней-волков, что, признаться, надоело. Уже и не страшно даже, как от детской сказочки, которой пугают детей. Как там было? «Не кричи волк»? Вот и накричали, что уже не страшно.

Во всяком случае не так страшно, как Верховный, сквозь грудь которого прошла моя рука вчера в кабинете у ректора. Я передернулась, вспомнив это ощущение – когда ладонь, вместо того, чтобы наткнуться на преграду, погрузилась в нечто холодное и зыбкое, похожее не то на воду, не то на холодный пар из морозилки.

Господи, что ж это было-то? И почему меня снова туда не позвали, если так хотели видеть? Почему не догнали и не вернули, наказав за ослушание?  

От Эми я узнала, что ректор со свитой из трех мэтров и секретарши уже уехал – она слышала, как отворяли главные ворота на рассвете.  

Что ж… чем бы это все ни было, ректор решил делать вид, что ничего не произошло. И сказать, что это удивляло, значило ничего не сказать.

***

В ванной я внезапно вспомнила еще одну вещь.

«Зеркало Обозрения показывает мне то, что видишь ты, а не то, что вижу я…» Так он сказал, кажется, этот загадочный Верховный?

Решив не допускать вчерашней ошибки, я завесила зеркало, как могла, полотенцами, осмотрелась, убедилась в том, что зеркал вокруг больше нет, и только тогда разделась, чтобы идти в душ. На всякий случай еще и медальон сняла, повесив его рядом с зеркалом на гвоздик. Мало ли, может медальон ему какие-нибудь сигналы подает.  

– Представление ему, понимаешь ли, понравилось… – бурчала сердито, стаскивая через голову платье и все остальное. – То же мне, нашел стриптизершу… Не будет вам больше представлений, Ваше Темнейшество, так и знайте!

Закончив с утренними процедурами, я слегка подкрасилась, воспользовавшись косметикой Эми, и надела свежее платье – фиолетовое. А то, в котором проспала всю ночь, по указанию все той же Эми, оставила в корзине для грязного белья.

– Прислуга каждый день меняет вещи на новые, – радостно сообщила мне она. – Не представляю, как они умудряются чистить столько одежды каждый день – работают, наверняка, с утра и до самой ночи. Бедняжки.

Я снова скисла – скоро, скоро я присоединюсь к вашим рядам, мои дорогие «бедняжки». Ждите пополнения.

Спрятав медальон под одежду и застегнув все до последней маленькие пуговички на лифе платья – мало ли, где еще мне встретится зеркало! – я, наконец, готова была к выходу «в свет». А точнее, из нашей с Эми комнаты.