8. Глава 8

Остановившись прямо посреди дорожки, медведь принюхался и медленно-медленно повернул в мою сторону голову.

И еще раз принюхался.

– Хороший мишка… – прошептала я, чувствуя, что мои ноги примерзли к гравию, которым была усыпана тропинка. – Хороший… ласковый…

Что там говорят делать, когда нападает медведь? Бежать? Кричать? Притворяться мертвой? Хотя, он вроде еще и не нападает… Да и побежать я сейчас не смогу, вся скованная страхом.

Медведь еще разок принюхался, нагнул голову… и вдруг низко, утробно зарычал, давая мне понять, что если и не нападает, то как минимум собирается.

– Слушай, а давай я просто спрячусь, а ты сделаешь вид, что меня не заметил… хорошо? – лепетала я, сама не понимая, что и зачем.

Не переставая рычать, медведь двинулся на меня, мягко переступая своими огромными лапами. Я же, наконец, смогла оторвать ноги от земли и шагнула назад. Медведь пошел быстрее. Я шагнула еще раз.

Он же нагонит меня в два прыжка – орало во мне то, что можно было обозначить логикой и здравым смыслом. Но как не бежать, когда инстинкт самосохранения бьется в истерике и хочет не то, что убежать – улететь! Как можно спокойно стоять и смотреть, когда к тебе приближается эта морда размером с половину меня, а внутри нее наверняка такие зубы, что фильм «Челюсти» отдыхает.

Я пружинисто топталась на одном месте, готовая из кожи выпрыгнуть вместе со своим мечущимся в панике сердцем, лишь бы хоть как-нибудь исчезнуть с траектории этого чудовища…

А медведь все приближался и приближался.

– Стой на месте и ничего не бойся, – услышала вдруг знакомый голос. Нет, не тот самый, от которого мурашки разбегаются по коже, но в данной ситуации не менее обнадеживающий и прекрасный.

– Горх… – всхлипнула я еле слышно, разглядев своего нового знакомого чуть поодаль, позади медведя.

– Его притягивает страх, – процедил парень. – Постарайся не бояться, иначе он сожрет тебя и потом сядет в тюрьму. И не вздумай бежать!

– Кто сядет в тюрьму? Медведь? – я истерически хохотнула.

Как ни странно, это помогло – в одно мгновение ситуация из страшной стала абсурдной.

Как можно посадить огромного медведя в тюрьму? Я представила себе эту картину – косолапый, впихнутый в полосатую тюремную робу, втиснутый между верхними и нижними нарами и пытающийся дотянуться до миски с едой, которую ему оставил охранник в окошке…

Стало одновременно и смешно и жалко эту тварь мохнатую… Вот уж точно не надо ему в тюрьму!

В полуметре от меня медведь остановился. Вытянул шею и шумно обнюхал меня влажным, черным носом.

– Отлично! – негромко похвалил меня Горх. – Так и стой… Можешь аккуратно погладить его. Только не дергайся, если он зарычит.

«Погладить» это уже слегка выходило из зоны моего комфорта, но что сегодня НЕ выходило из зоны моего комфорта? Я решила, что если уж давить страх, то по полной. Протянула руку и аккуратно, продолжая думать о комичном медведе в полосатой тюремной робе, взрыхлила густую, бурую шерсть.

– Хороооший мишка…

Медведь вздохнул, подставляя покатый лоб. Постоял так с минуту, потом стряхнул мою руку и поковылял мимо меня дальше по тропинке, буквально сразу же растворившись в густом тумане.

Но только после того, как последние мягкие шаги стихли в темноте, я долго, тяжело и рвано выдохнула.

– Что это… было?

– Оборотень, – будничным голосом ответил Горх, подошел ближе и тут же обеспокоился, заметив мое совершенно обескровленное лицо. – Ты в обморок хоть падать не собираешься?

Я прислушалась к себе – вроде все спокойно. Похоже, я и в самом деле начинаю обживаться в этом безумном мире, где студенты сидят в клетках, а пантеры с медведями свободно разгуливают по паркам и аллеям.