– Тихо! Хватит выть, – скомандовал он.

Девушка будто не слышала его. Взбешённый неповиновением тролль повторять не стал – вскочил с кровати, схватил клетку. При его силе поднять пленницу вместе с её тюрьмой было просто. Через несколько секунд король уже поднёс её к языкам пламени в камине настолько близко, что они уже лизали сталь клетки. Запахло жаренным – огонь опалил мех лисьей шкуры. Пьяная и еле соображающая девушка не сразу осознала, что происходит, но почувствовала жар так близко и отпрянула от него как можно дальше, закричала.

– Не заткнёшься, так зажарю тебя прямо здесь, – пригрозил тролль.

Теперь девица боялась даже дышать, а о нелепых слезах и их не менее дурацкой причине позабыла мгновенно. Произведя необходимый эффект, король поставил клетку на прежнее место, но не успел он вновь улечься на кровать, как вновь услышал её дрожащий, едва слышный голос.

– На горшок… по-пожалуйста.

Шумно выдохнув, он опять вернулся к пленнице. Замок и прутья клетки были ещё горячими, но грубая кожа его рук могла это стерпеть. Неловкое пьяное движение, и вот для девицы нечаянное соприкосновение с горячим металлом не прошло бесследно – кожа на предплечье моментально вздулась и покраснела. Но пленница, к удивлению короля, в этот раз не издала ни звука, хотя было видно, какую боль ей это доставило. И это при том, что выпивка обычно обезболивает раны. Нетвёрдой, шатающейся поступью она сама дошла до отхожего ведра, сделала своё дело и готова была лезть обратно в клеть, но тролль не пустил. Схватив её за ошейник, он повёл к своей постели, а дойдя до неё, сам опустился на колено, чтобы отпереть один из сундуков близ ложа.

Лекарь в своё время создал много целебной мази, которая хранилась как у любого воина, так и у короля. Субстанция эта, насколько было известно троллю, создавалась с использованием магии, и благодаря её действию любая рана затягивалась в разы быстрее. Разве что отрубленные руки и ноги не могла обратно отрастить, а так мазь и правда была сильна – её король и решил нанести на ожог пленницы. Взяв из кувшина в сундуке мази буквально на один указательный палец, он аккуратно нанёс её на предплечье быстрыми и уверенными движениями.

– Спасибо, – произнесла девушка, когда он перевёл взгляд на её мордашку.

– Пожалуйста, – ответил он негромко и отвернулся, чтобы захлопнуть сундук и вытереть остатки мази. Когда обернулся, девушки уже не было перед ним – она залезла в свою клетку и уже пыталась улечься на её дне в свою обычную, смиренную позу.

Тери уснула сразу же и проспала бо́льшую часть следующего дня. Разбудила её дикая жажда, но рядом с клеткой она не нашла утреннего мешка с едой, хотя кровать монстра была пуста. Помучавшись недолго, она захотела вновь провалиться в сон, но тут вспомнила всё до последней мельчайшей подробности из происходившего вчера. Рана на предплечье заболела. Девушка не могла поверить, что вела себя как полная идиотка. Хотя нет, она вспомнила, что всегда ведёт себя примерно таким же образом, почему она и оказалась в клетке, в плену. К чувству дикого стыда, жажде вдруг прибавилась ещё и головная боль. Боль резкая, в глазах потемнело, и следующий недолгий сон больше напоминал обморок.

Когда она проснулась опять, боль всё ещё была на месте, но зато у клетки лежал полный мешок еды. Первым делом Терисия запустила руку в самую глубь, где обычно лежал бурдюк с питьём – и в этот раз он был на месте. Чистая прохладная вода в нём была слаще в ту минуту, чем приторное вчерашнее пойло. Однако вместе с бурдюком она вытащила ещё что-то, и когда присмотрелась, что именно не сразу поверила своим глазам. Это было её свадебное платье.