Ведь как знал, что именно с этим у Рейчел будут проблемы!

Позволив себе поваляться на упругом матрасе огромной кровати королевского люкса и повосхищаться чудесной росписью потолков, она позвонила маме и перекинулась с ней парой слов.

Но та была занята проверкой работ своих студентов и потому долгого разговора не получилось.

Тогда Рейчел разобрала чемодан, разложив вещи в огромном золоченом шкафу, из которого заняла всего две вешалки и треть полки. И заказала ужин в номер.

На часах было уже 12 и Рейчел решила принять теплый душ, но и после него сна не было ни в одном глазу.

Решив, что пора действовать, Рейчел подошла к зеркалу и достала с полки пузырек, который поставила туда, когда разбирала вещи. Снотворное, которое прописал ей врач.

Маленькая розоватая таблетка на ладони выглядела безобидно. Даже не верилось что она сможет помочь ей наконец заснуть. С другой стороны, какая разница, ведь кажется Рейчел это было нужно…

Но все же девушка решила положить ее обратно в упаковку.

– К черту. Ещё привыкну, вообще без них спать больше не смогу…

Прошептала она себе под нос и пошла в кровать.

Накрывшись одеялом с головой, Рейчел закрыла глаза и попыталась не думать ни о чем. В начале сон не шел, но потом…

***

Высокие сапоги тяжело ударились о землю.

Стефану показалось что этот удар дрожью прошелся по его костям, отдаваясь во всем теле… и словно бы наполнил юношу силой.

Он немного обогнал других всадников и сейчас стоял на вершине холма один, держа под уздцы подаренного Султаном норовистого черного скакуна.

– Я дома…

Прошептал молодой мужчина, глядя на подернутые дымкой пики, видневшиеся впереди.

Их обступали темные вершины соснового леса, начинающегося у самого подножья возвышенности и простиравшиеся, казалось, до самого горизонта.

– Господин, надо поспешить. Иначе не успеем добраться в замок до заката.

Озгюр даже не подумал спешиться, хоть и был приставлен к Стефану в качестве слуги, подаренного Султаном для облегчения тягот долгого пути.

Якобы. На деле все, и в особенности сам турок, прекрасно понимали кто кому господин, а кто слуга.

Ведь отныне от того что будет в письмах Озгюра, которые лягут прямо на стол к Великому Визирю, зависело благополучие Стефана и его родной страны

– Знаю. Дай отдышаться.

Озгюр фыркнул распознав в голосе юноши плохо скрытое раздражение и, желая поставить того на место, небрежно бросил в ответ:

– Было бы чем дышать. От этой сырости и холода у меня во-вот начнется простуда. Истинно говорю, даже в темнице Большого Дворца воздух приятнее чем в этом захолустье! Уж вам ли не знать…

Стефан поджал губы, запретив себе ответную колкость и, присев на корточки, загреб в кулак землю с кореньями и пожухлой травой.

Всему есть время – сейчас Озгюр в своем праве, так пусть же напыщенный дурак еще немного насладится статусом длани Султана.

Совсем скоро он поймет, что руки его правителя на самом деле коротки и простираются далеко не во все уголки этого мира.

Юноша нахмурился, растирая ком земли в руке. Осень в этом году пришла в его страну слишком рано. Может статься что и лето было неурожайным… может статься что и прошлое тоже.

Точно Стефан не знал – пленнику Великого Султана о таком, разумеется, не докладывали. Но это вполне могло объяснить смуту, поднявшуюся после смерти его отца.

Князь мертв, единственный наследник в плену у врага и все это на фоне голода, болезней и непомерно высокой дани…

Не удивительно, что хоть юноша еще и не закончил обучение, Султан решил что отправить его на родину будет меньшим из зол.

В конце концов неопытный вассал у власти куда лучше мятежных бояр, которые непременно захотят эту власть себе.