Из-за матери, не терпевшей без жизненной необходимости нарушений этикета, пришлось спускаться к завтраку. Правда, недовольный новым этапом своей жизни, Витор демонстративно вышел к столу в домашнем костюме, сером в клеточку, теплом, но совсем не парадном, но мать, взбудораженная вчерашней новостью, предпочла не заметить откровенный демарш сына. А остальным родственникам было все равно, в каком виде Витор станет завтракать.

         - Я пригласил братьев, - отрывисто сообщил он матери, едва усевшись на свое место.

         В ответ - мягкая улыбка.

         - Я рада слышать, что ты меняешься к лучшему, сын.

         Если бы не сидевшая рядом Алиса, Витор высказался бы, причем совершенно нецензурно. Увы. Теперь приходилось постоянно помнить о необходимости держать язык за зубами.

         Витор ел, не замечая, что кладет в рот. Насытившись, поднялся и молча вышел из-за стола. Привычная жизнь рушилась на его глазах, и это бесило Витора, бесило настолько, что хотелось обернуться, принять боевую форму тролля прямо в обеденном зале. 

         Время до встречи с очередными родственниками Витор провел в оружейном зале, тренируясь вместе с Дортундом. Привычный к перепадам настроения своего хозяина, слуга был отличным напарником, что уж греха таить, «грушей» для битья.

         Братья появились вечером: веселые, довольные жизнью, пышущие здоровьем. Весь их вид твердил: «Мы – баловни судьбы. У нас есть то, чего никто не будет у тебя, - природная красота, любовь женщин, положение в обществе. Завидуй, Витор».

         - И где она, твоя красотка невеста? – сально подмигнул Джакоб, средний.

         Витор подавил желание съездить ему по роже. Дамский угодник, он, наверное, уверен, что и Алису уложит в постель. Ощущая зашевелившееся в груди удовлетворение, Витор продемонстрировал ладонь.

         - Истинная? – изумленно присвистнул Ларри, младший. – Ну тебе повезло, братец. Прям как утопленнику.

         Витор и сам так считал.

         Лестница, два пролета – и вот уже он с братьями стучит в дверь Алисы.

         - Войдите! – позвала она.

         Витор привычно потянул ручку на себя, зашел, посторонился, пропуская братьев.

         - Алайса? – удивленно выдохнул Джакоб, едва переступив порог.

         День прошел как обычно в этом средневековом мире: скучно. Сначала – завтрак и обед с гостями, притихшими и больше не пытавшимися уколоть истинную их дражайшего родственника, затем – тщетные попытки выудить хоть малейшую информацию из галафона. Алиса сидела в кресле и перечитывала все доступные статьи чуть ли не по пятому разу, когда в дверь постучали.

         - Войдите, - крикнула Алиса, пряча за спину галафон.

         Сначала в комнате появился Витор, посторонился, и следом в спальне очутился высокий смазливый брюнет. Переступив порог, он застыл, как соляной столб, мешая пройти третьему мужчине, стоявшему в коридоре.

         - Алайса? – изумленно выдохнул он, растерянно глядя на Алису бирюзовыми глазами.

         - Алиса, - поправила она, уже догадываясь, что перед ней один из братьев Витора, слишком уж ярким было сходство. – Мы знакомы?

         Брюнет несколько раз моргнул, получил тычок в спину, пошатнулся, неохотно посторонился, впуская последнего гостя. «Нравы у них, - подумала Алиса, - деревенские. А еще дворяне, аристократы…»

         - Н-нет, - выдавил из себя брюнет, безотрывно поедая Алису глазами. – Нет, извините… Но как… Это же…

         - Отомри, - фыркнул миловидный шатен. – Простите его, госпожа. У Джакоба иногда случаются приступы грубости.

         Названный Джакоб заалел щеками, но вроде пришел в себя.