– Вот глупые девки, – ворчит Мила. – Вырастете и поймёте, что за десять минут можно многое успеть. В этом деле важно не как долго, а как часто.

Но Снежу не остановить.

– Не знаю, чего госпожу не устраивает. Красивый, богатый, знатный, влюблённый! – Она мечтательно вздыхает. – Мне бы такого…

– Молчи, дурёха, не приведи боги ещё миледи услышит, – прикрикивает на девушку Мила. – Ей и одной герцогини хватило по самые уши, а тут ты ещё чепуху несёшь.

Рычу от бессильной ярости и накрываюсь второй подушкой сверху, чтоб не слышать их больше. Эмиль, Эмиль, Эмиль – все будто сговорились, только о нём и талдычат. Подлец он, вот и всё! Обвёл меня, как сопливую девчонку, вокруг пальца. Четвёртый день грызу себя за нерешительность: ну что мне стоило сказать «нет» чуточку пораньше, пока дело до шантажа родственниками не дошло! А теперь всё, только терпеть и остаётся.

– Госпожа, не спите? – Мила заглядывает в спальню. – Целитель пришёл.

– Пусть убирается к проклятым, – бурчу я, но кто ж меня слушает.

Господин Отто Рейснер заходит в комнату. Слышу, как он усаживается на стул рядом с кроватью, как раскрывает свой чемоданчик с микстурами, но подушки не убираю. Надоело притворяться пай-девочкой!

– Добрый день, миледи, – здоровается целитель, а Мила выдирает из моих рук подушку.

Отбросив на спину спутанную косу, сажусь в постели.

– Добрый, – отвечаю язвительно, но его это совершенно не трогает.

Отто Рейснеру уже почти пятьдесят. Русые волосы с проседью коротко острижены, через правую половину лица проходит уродливый шрам, говорящий о непростом прошлом целителя, да и выправка у него военная. Он смотрит на меня с отческой улыбкой, протягивая руку.

Вся процедура мне знакома, уж какой день её прохожу. Без вопросов подаю ему руку ладонью кверху. Мягкие иголочки магии бегут под кожей от пальцев до плеча и ныряют в тело. Господин Отто сосредоточенно прислушивается к ответной реакции, но я и без него знаю результат.

– Дайте угадаю: здорова, верно? – едко спрашиваю, отнимая ладонь.

– Абсолютно, миледи, – отвечает целитель. Он отворачивается к чемоданчику и начинает смешивать тонизирующий коктейль, которым меня почуют по три раза на дню.

– Тогда зачем вы приходите? От этой водицы лучше не становится. – Я подтягиваю подушки под спину, устраиваясь поудобнее.

– Это вы мне скажите, зачем лежите в постели уже четвёртый день.

Он отмеряет капли из одного флакона, доливает жидкость из второго, осторожно взбалтывает микстуру, пробует её тонкой стеклянной палочкой и, удовлетворительно кивнув, ставит на прикроватную тумбу. Я наблюдаю за его действиями с лёгким чувством досады. Вот что я ему должна ответить? Что сама не знаю, зачем это делаю? Эмиль чуть ли не ковровую дорожку расстелил к моей новой казни, и на этот раз план побега у меня просто не придумывается. Всё повторяется, что бы я ни пробовала, будто никакое моё действие не может изменить будущее. Остаётся только завернуться в одеяло как в саван и ждать неизбежной казни. И чего этот старик пристал?! Нет чтоб дать помереть спокойно, всё мучает меня ежедневными осмотрами.

– Откуда вы? – вдруг спрашиваю я, понимая, что ничего не знаю о господине Отто. – Вы владеете магией, а значит точно не из слуг. Военный? Но что вы здесь тогда делаете? Кто вас нашёл, мой отец?

Целитель аккуратно затыкает пробками флаконы, убирает их в специальные кармашки, а я с нетерпением жду ответ. Как только чемодан оказывается собран, он ставит его в ноги и, откидывая прядь седых волос со лба, говорит:

– Меня прислал его высочество.

Из моего горла вырывается приглушённый сип. И тут он! Как же это надоело!