— Я… я… Я очень слабею от потери крови! Вот! — выдала Тиссон совершенно идиотский, на мой взгляд, аргумент. — Даже если каплю потеряю, сразу в обморок падаю.

— Да ты что! — округлила я глаза, борясь с желанием процитировать Морока: «Всё с вами ясно» и стукнуть девицу по голове муфтой.

—  Да, да, всё так, — часто кивая, затрясла она каштановыми кудрями. — А ведь вот-вот начнётся испытание, а я и без того ещё не отошла от злоключений в Зачарованном лесу. Так слаба, так слаба.

В общем, коза.

— Ну ты бы хоть помогла, — перевела я хмурый взгляд на Паучиху, страшно разочарованная второй наиной. — Вообще-то он защищал и тебя.

— А что я могу сделать? — насупилась рыжая. — Разве что подержать её, пока ты будешь кровь из неё цедить…

От такого предложения Винсенсия уже не побледнела, а посерела, вжалась в угол кареты и принялась нервно сдергивать с пальцев перчатку, чтобы потом напялить её обратно.

— Оставим это в качестве запасного варианта, — решила я не впадать в крайности и велела первой наине: — Поможешь, значит, с Марлен и Одель. Хоть у кого-то в нашей пятёрке должна же быть совесть.

К чести Паулины, она не стала артачиться, молча кивнула и отвернулась к окну. Я тоже решила последовать её примеру (потому что на трусиху Винсенсию совсем смотреть не хотелось) и сосредоточилась на столичных пейзажах. А они оказались такими, что просто дух захватывало.

Чем ближе мы подъезжали к центру Ладерры, тем ярче и наряднее она становилась. Дома с черепичными крышами под пышными шапками снега были украшены волшебными гирляндами, искрящимися узорами ниспадавшими с подоконников и карнизов. На площадях играла весёлая музыка. На одной ярмарка была в самом разгаре; почти всё свободное пространство другой занял каток, на котором, визжа и громко смеясь, резвилась детвора.

Здесь даже имелся парк с аттракционами, правда, мне мало что удалось разглядеть за высокими коваными воротами. Значит, не такие уж они тут средневековые и, возможно, жить в этом мире не так уж и плохо. Если ты не без пяти минут чудовище.

На этой мысли я немного сникла, но тут же заставила себя вернуться в праздничную реальность и до самого бутика, который так жаждали посетить наины, любовалась столицей с её маленькими улочками, тихими скверами и шумными площадями, будто сошедшими с рождественских открыток.

Наверняка вечером в центре города уровень красоты будет зашкаливать, но вечером мы будем сидеть дома. Двойную вылазку де Горт нам точно не позволит.

Вскоре карета остановилась возле магазина с мятного цвета вывеской. «Салон мадам Луабен» гласила размашистая, витиеватая, отливавшая золотом надпись. В витринах красовались манекены в пышных платьях, внизу пестрели шляпки, сумочки и перчатки. При виде всего этого многообразия глаза у де Гортовых невест загорелись, как горели у Морса до стычки со злосчастным волком.

Морсик…

Окинув витрины жадным взглядом, Паулина и бессовестная вторая наина выскочили из кареты, даже не дожидаясь помощи от герцога.

— Хочу примерить вон то, с персикового цвета воланами! — сразу застолбила для себя один из нарядов рыжая.

— А я вот это из изумрудного атласа. Оно идеально подойдёт под цвет моих глаз и подчеркнёт белизну кожи! — тоже не растерялась Винсенсия.

Выбравшись из кареты, я подошла к герцогу, у которого глаза, в отличие от его невест, и не думали вспыхивать лазерными прицелами. Да и в целом вид у него был, я бы сказала, слегка болезненный. Не то в карете укачало, не то от перспективы добрых два часа проторчать в магазине с тряпками начало подташнивать.

Бросив по сторонам взгляд, я решила спасти хальдага от жестокой пытки, а себя от его нежеланного присутствия.