Не понимая, что нужно сказать, какие подводные камни обозначить, я беспомощно возвращаюсь взглядом к мужчине, который задавал вопрос.

- Извините, - шепчу. - А какие обычно бывают у женщин пожелания?

Старик хмурится, зажевывая губы.

- Просят мужа не увозить их в другую страну, например, - отвечает мне. - Разрешить учиться или работать…

- Да, - киваю, - пожалуйста, я хотела бы учиться. Потом работать. - И, понимая логику, добавляю, - А ещё… - сглатываю. - Я бы хотела быть единственной женой не только официально.

Завершаю мысль и с опаской поднимаю глаза на Саида. Мужа…

- Я постараюсь выполнить твои пожелания, - серьезно отвечает он.

На мгновение меня отпускает, но перед глазами тут же возникает та ваза из его кабинета с женскими трусиками. Ради меня он сядет на диету? Сомневаюсь…

«О, Теона, перестань,» - с отчаянием одёргиваю себя. - «Это же все фарс! Это не твой мужчина! Он берет тебя в жены по каким-то непонятным причинам, но точно не по любви…»

И я совершенно не понимаю, как будет выглядеть наша семейная жизнь. Двух людей, которых столкнули лбами и заставили жить под одной крышей. Спать в одной постели… В которой он…

Моя внутренняя истерика набирает обороты, и чтобы никак внешне ее не выдать, я пользуюсь тем, что на моем платье есть небольшой капюшон, который можно носить вместо платка. Я накидываю его на голову, и пока мужчины снова общаются между собой, забывая о моем присутствии, тихо плачу, ловя пальцами слёзы.

В глубине коридора замечаю мельтешащую Амину. Подслушивала. Она делает из пальцев сердечко и посылает его мне. Киваю ей, что все нормально. Мне действительно становится легче. Я обещала, что буду водить ее гулять, если мой муж будет разрешать. Неожиданно за спиной сестры появляется Наргиза и, кинув на меня презрительный взгляд, начинает что-то вычитывать своей подопечной.

Мужчины прощаются. Отец подходит ко мне и целует в лоб.

- Ты можешь звонить мне, Теона, - говорит тихо.

Мне хочется посмеяться ему в лицо. Серьезно? Вот спасибо! А зачем?

- Я могу забрать перед продажей маминой квартиры некоторые вещи? - Спрашиваю сухо.

- Хм… - задумывается он. - Напиши список. Там работают люди. Они соберут, что найдут. Остальное тебе купит муж.

Тяжёлая мужская рука ложится мне между лопаток. От чего-то я даже не поворачиваясь, знаю кто ее владелец.

- Пойдём в машину, Теона, - говорит Саид.

Я разворачиваюсь, чтобы подхватить свои чемоданы, но он останавливает меня строгим взглядом.

- Просто. Иди. В машину, - повелительно  и сдержано.

Киваю.

Выхожу в прихожую и возле самого порога разворачиваюсь, чтобы сказать «до свидания» но… некому… за моей спиной никого.

Выхожу из дома и бреду по дорожке к гостевой парковке.

Чёрный «Лехсус» вспыхивает фарами, снимаясь с сигнализации. Я слышу, что мужчины тоже выходят из дома.

- Занимайся своей жизнью, Саид, - доносится до меня раздражённый голос. - Женщины не могут знать, что для них лучше. Муж был против, чтобы Назима работала. Все пришло к логичной точке. Она родит ему детей и все наладится.

- Дети не спасают брак, - слышу я Саида. - Они привязывают женщину, делая ее зависимой и уязвимой. Честно спать с женщинами и ничего им не обещать - это не грех…

- Саид… - слышу я третий голос с предупреждающим тоном.

- Грех - манипулировать больным и беспомощным, дядя, - все равно заканчивает Саид.

- Ты хочешь меня в чем-то обвинить? - вскипает старческий голос.

- Отец… - снова примиряющий тон.

Только сейчас до меня доходит, что рядом с моим мужем сидели далеко не самые близкие родственники. Почему?

- Обязанность женщины - родить мужу наследника. В не прятаться от супружеского долга в доме родственников, - продолжается диалог. - И если женщина не может услышать слова мужа ушами, то ее надо этому учить. Через те органы, через которые будет доходить.