Так вот, что касается пяти евро. Отошла я от него на пару минут, чтобы в витрине платье хорошенько рассмотреть, а когда вернулась, он уже деньги протягивал какому-то арабу в помощь голодающим детям Африки. Судя по виду просящего, сам он не голодал. Араб, схоронив пятерку за пазухой, уже было продолжил свой рассказ про голодных детишек, заискивающе глядя в кошелек, но здесь подошла я и, схватив кавалера под локоть, потащила прочь. Выслушав в спину восклицательную речь на не понятном ни мне, ни Коррадо языке, мы прибавили шагу.

Невзирая на то, что его облаяли за его же деньги, жених остался доволен. Он повертел запястьем перед моим носом, демонстрируя убогую фенечку, сварганенную из двух акриловых ниток, которую повязал ему араб в благодарность от всего африканского народа.

– На счастье, – радостно заключил Коррадо и аккуратно поправил свой новый аксессуар.

Думаю, с его отношением к действительности он уже счастливчик.

Итальянцы набожны и суеверны одновременно. Вера в их жизни имеет большое значение. Они верят в веру, Папу, молитву, рай, разбитую посуду, черта, привидения, черных кошек, рыжих людей и синих птиц.

Коррадо тоже верит. Он не ходит в церковь по воскресеньям, не молится за ужином, но в его прихожей над полкой висит вырезанный из буклета, скорее всего полученного от свидетелей Иеговы, портрет Иисуса.

– Нет, нет, нет, – протестовал он, – твоя часть кровати слева. Я всегда сплю на правой половине.

Да без проблем. В чем причина такой принципиальности? Позже я случайно узнала, что вставать с кровати нужно непременно с правой стороны. Левая сторона принадлежит нечистой силе.

Еще итальянцы никогда не открывают в доме зонт: плохая примета. А в дождливую погоду при входе в магазин, бар или другое общественное место зонт принято оставлять у входа в специальной корзине. Но это относится не к приметам, а к культурности.

Однажды придя в супермаркет в дождливую погоду, я, как все порядочные люди, оставила зонт в специально отведенном для этого месте. Отоварившись, поспешила забрать его там, где положила. Однако корзина была переполнена, и, чтобы найти свой, требовалось приложить усилие и обе руки. Отставив пакеты в сторону, я принялась шарить в куче мокрых зонтов. Вообще-то, место под корзину, как правило, определяют возле дверей, но в этом магазине решили, что перед кассой ей самое место. Скорее всего, под присмотром кассиров было сохраннее. Поисками своего зонта я организовала две очереди: одну со стороны кассы, другую позади себя, за зонтами. Под молчаливым давлением окружающих принялась нервничать и перебирать утварь в ускоренном темпе. И вдруг – наверное, нажала куда не следует – один зонт выскочил из корзины, расправил огромадные крылья и, потеснив очередь, нагло водрузился в проходе. Я кинулась к нему, потянула на себя, но строптивый зонт спицами уперся в поручни, явно не желая возвращаться к сородичам. Толпа росла как с одной стороны, так и с другой. Безуспешно потянув репку еще пару раз, я растерялась. Прийти на помощь никто не торопился. Под пристальными взглядами представила себя макакой, которой подвесили банан повыше, дали в лапы палку и принялись с интересом наблюдать, хватит ли у нее генетического развития, чтобы достать еду. Джентльменов среди присутствующих не оказалось, с задачей предстояло справиться самой. И я справилась русским национальным методом под названием «Да пошло все!». На всякий случай понажимав несколько раз на кнопку, которая, предполагаю, была давным-давно нерабочей, я со всей дури дернула зонт. Спицы крякнули и выгнулись наизнанку. Отставив зонт в сторону, быстро отыскав свой в корзине, я ретировалась. Кстати, чаще зонты забывают, чем крадут. Позже я частенько вспоминала эту историю и думала: взаимопомощь в Италии в принципе не развита или дело в примете – дескать, у тебя злосчастный зонт раскрылся в помещении, ты и расхлебывай?