Я чувствовала усталость и разочарование, во мне не осталось прежнего волнения и детской веры в красивую сказку. Люди вокруг не были особенными и не отличались от тех, что мне уже доводилось встречать прежде.

Все их улыбки, взгляды и слова были хорошо продуманы, служили определенной цели или являлись частью выдуманного кем-то много лет назад этикета. Эти бездушные маски мне опротивили! Хотя я и сама «носила» маску холодной отстраненности и равнодушно взирала на всех вокруг. Даже в руках очередного кавалера, пригласившего меня на танец с «щедрого» согласия моего отца, я сохраняла свою холодность и молчаливость, нагло игнорируя простейшие условности и приличия, принятые в нашем свете.

Но зачем мне нужны эти глупые танцы? Чего доброго они принесут в мою жизнь? Как помогут стать сильной и самостоятельной?

«Ты должна быть вежливой и приветливой, танцевать и улыбаться! Я прослежу, чтобы ты оказалась в достойной компании», - твердил отец, изо всех сил сдерживая подступающую ярость.

И я до ужаса боялась очередного приглашения. Стоило только представить чужие мужские руки на своей талии, голодный заинтересованный взгляд и мерзкую многообещающую улыбку и непреодолимо хотелось бежать, грубо расталкивая толпу, пестрящую вычурными нарядами и украшениями.

Я не умела танцевать и не желала учиться, да и мисье Гранель, наш первый учитель танцев, неустанно твердил, что я, словно мраморное изваяние: красива и изящна и при этом совершенно лишена пластичности и грации.

«К черту все!» - пробубнила себе под нос и ускользнула из бальной залы. Мне нестерпимо захотелось одиночества и тишины, и я смело зашагала по направлению к цветущему парку, уже утопающему в мягкой вечерней дымке.

Я надеялась затаиться здесь ненадолго и перевести дух, выбрала небольшую лавочку, спрятанную за кустами чайных роз, плюхнулась на самую середину, совершенно не заботясь о пышном платье и дорогой ткани, и устало закрыла глаза, глубоко вдыхая прохладный воздух.

- Что ты вытворяешь, Амалия, чего добиваешься? Желаешь, чтобы я в порыве ревности бросил вызов этому сопляку и убил его? Или я настолько наскучил тебе, что ты надеешься, что исход будет другим? Мечтаешь о положении богатой вдовы, дорогая? – грубый мужской голос со странным акцентом, выдающем в нем иностранца, заставил меня вздрогнуть, подскочить и тут же оглянуться по сторонам.

Оказалось, я стала невольным свидетелем чьей-то любовной драмы, которая разворачивалась прямо на моих глазах.

Мужчина и его спутница не могли увидеть меня с такого положения, зато я прекрасно видела и слышала все происходящее и не могла удалиться, не выдав своего присутствия при этом.

- Оливер, ты ведешь себя, как ребенок! – фыркнула в ответ женщина, нисколько не страшась угрожающего тона своего спутника.

Она, как и я с комфортом устроилась в беседке и, сложив руки на груди, спокойно испытывала терпение этого незнакомца своим наглым и самоуверенным взглядом.

Я испуганно сжалась, услышав грозный рык, явно доведенного до бешенства мужчины. Он был очень высок и широк в плечах, он казался огромным медведем, рядом с маленькой хрупкой пичужкой. Но эта птичка явно не боялась своего спутника.

- Я не позволю тебе так себя вести, мы немедленно покидаем дом Градовых, пока они не лишились единственного наследника! – грозно нависая над женщиной, произнес он.

- Я никуда не поеду, Олли! И тебе придется усмирить свой звериный нрав! Ты мой муж, и никто не посмеет позариться на то, что принадлежит тебе! Но если ты испортишь мне еще один приятный вечер, то клянусь всеми святыми, что я испорчу тебе всю жизнь! – грозно отозвалась бесстрашная девица и оттолкнула от себя своего ревнивого супруга.