– Согласна поужинать, – постаралась ответить в тон ему. – В остальном.... Я вам совершенно не доверяю. Я – ваша седьмая невеста, не так ли? Вы со всеми бывшими так поступали? Забирали силу, одаренность, а потом в дом терпимости или на кухню работать? У вас в мире со мнением девушек что, вообще не считаются?

В один момент вся эта наигранная веселость исчезла с лица Ра’Раншейра. Губы вытянулись в ниточку, скулы заострились…

– У меня на руках есть договор, – сейчас его голос звенел от гнева. – И если бы я не считался с вашим мнением, то уже провел бы ритуал. А дальше, как вы и сказали, отправил бы на улицу, не заботясь о вашем будущем и ваших желаниях.

– Думаю, что вам попросту ничего не сделать без моего согласия, – я не собиралась отступать. – Так скажите, почему я не могу попасть обратно, если я, будучи одаренной, прожила двадцать лет на земле? Что меня остановит сейчас? Ваш договор с моим отцом?

– Ваш дар был запечатан до сегодняшнего дня, – Мужчина резко поднялся из-за стола, развернулся и направился к ближайшему зеркалу, расположенному в углу комнаты. Провел ладонью над стеклом и его поверхность дрогнула, по ней, будто по воде, прокатилась мелкая рябь. А затем… Затем прямо передо мной в вечернем сумраке показалась оживленная улица. Толпа людей, сотни машин, вывески… Москва?! Что за шутки?!

Сердце в груди забилось быстрее, по коже прокатилась дрожь. Я подскочила со своего места и рванула к зеркалу. Подошла и замерла напротив, чувствуя какой-то подвох. Хотя вот она, земля. Стоит сделать шаг, и я дома…

– Смелее, – сухо проговорил Ра’Раншейр. – Это же ваш мир?

Протянула руку к порталу, туда, где кипела жизнь. Казалось, что между нами нет никаких преград. Что сейчас моя ладонь нырнет и появится прямо посреди улицы, напугав прохожих, но… нет. Конечно же, чуда не случилось. Пальцы коснулись твердой прохладной завесы, от которой по коже прошел холодок.

– Весьма странный мир… – он проговорил прямо над ухом, а затем улица перед глазами исчезла. Вновь появилась зеркальная поверхность, в которой отразилось мое удивленное побледневшее лицо. И Ра’Раншейр нависший надо мной будто коршун.

– Это может быть ваш очередной фокус, – я развернулась и взглянула ему в лицо. – Я вам не верю.

Лгал ли он сейчас? Ему нужна магия, но если я соглашусь ее отдать, то, где гарантия, что он отправит меня домой? Останусь здесь без магии и отправят меня рабыней куда-нибудь…

– Я держу свое слово, в отличие от вашего папеньки, – Мужчина развернулся и направился к столу. – Жду ваш ответ завтра утром. Можете идти в свою спальню. Вам накроют ужин там.

Перед глазами под тихое бормотание Бренды вновь запетляли коридоры и лестницы. Она вещала что-то про плохую погоду, гнев богов и про то, что если еще неделю будут лить дожди, то столицу точно затопит. А я шагала молча, иногда кивая невпопад и мечтая остаться наедине с собой.

Это что же получается? Неужели я… застряла здесь? Не соглашусь на сделку с этим Ра’Раншейром, тогда стану бесплатным приложением к швабре в лучшем случае. В худшем он пообещал отправить меня в дом терпимости. И что-то мне подсказывало, что так все и будет, потому как отец явно не вернет «жениху» ни гроша. Судя по увиденным мною бумагам, моя жизнь в его руках.

Но если соглашусь, лишусь магии и не факт, что попаду домой. Хотя, без магии, судя по поведению несчастной Джулии, мне дорога открыта все туда же. На кухню и в публичный дом.

Но, с другой стороны, раз Ра’Раншейру нужно мое согласие, то значит… Значит нужно настаивать на своих условиях. Ему – магия, мне – возвращение на землю. И заключить договор! Прописать все по пунктам. Ведь по какой-то причине я все еще здесь, так?