— Потанцуешь со мной? — спросила, продолжая улыбаться.

— Так ведь нет музыки, — удивился Сайлес, продолжая исследовать взглядом все изгибы моего слишком открытого тела.

— Это не проблема, — сделала шаг навстречу мужу. — Я ее напою.

Надо сказать, пою я только в душе, когда шум воды заглушает это котячье мяуканье. Однако отчаянные времена требуют отчаянных решений.

Принялась мурлыкать себе под нос мелодию, даже не помню, откуда она взялась в голове. Тело само подстраивалось под заданный ритм. Я просто его отпустила.

Сайлес на миг замер. Встал как вкопанный. Словно он — дерево. Зато я была ветром, который облетает вокруг, который шевелит крону. Да, вполне возможно, сравнение весьма точное, и от моих танцев вокруг герцога у того действительно шевелились волосы где-то на затылке.

***

А я отдалась процессу полностью! Как говорят, никогда не сдавайся — позорься до конца! Сперва еще пыталась расшевелить герцога, тягая его за руки в такт своей импровизированной мелодии, но когда поняла, что он буквально замер, оставила в покое и просто извивалась вокруг него, как вокруг столба. Сказать по правде, голова от его «божественного нектара» кружилась так, что, не стой мужчина рядом, я уже упала бы к его ногам. Романтично-то как. Зачеркнуто.

От движений раскраснелась, ощущала, как волосы липнут к влажному затылку. Подняла их руками, продолжая тереться вокруг герцога, виляя бедрами, извиваясь, как змея. Ладно, допускаю такую возможность, что грацией змеи я обладала только в своем воображении, а на деле это выглядело не столь притягательно но, судя по реакции моего муженька, завораживающе. Чересчур.

Повернулась к супругу задом, продолжая двигаться. Он судорожно вздохнул, и я почувствовала, как его руки легли мне на плечи. Горячие. Нежные. Требовательные руки.

Кажется, я перестала мурлыкать, прислушиваясь к странным ощущениям внутри. Я будто горела. Но это не было больно. Скорее — сладко, как мягкая тянущаяся карамель в шоколадных батончиках, которые продают возле касс в супермаркетах. Что-то тягучее и безумно приторное. Что-то, что хочется пробовать снова и снова.

Пылающие губы опустились мне на шею. Я резко ахнула и выгнулась. Тело будто насквозь пронзила раскаленная кочерга. От этого звука муж прижал меня к себе теснее и прикусил нежную плоть на шее. Я слышала его тяжелое дыхание под ухом, и от этого как будто и мне становилось дышать труднее. Воздух стал густой. А время замедлилось или вовсе остановилось.

Сайлес резким движением повернул меня к себе. Вскинула голову, глядя в бесконечную голубизну, которую заволокла дымка, словно глядишь на туман ранним утром.

Его влажные полураспахнутые губы приближались к моим. И я уже почти готова была наплевать на все, что произошло со мной. На это черт пойми как произошедшее перемещение, на запутанность всей ситуации в целом, даже на скверный нрав этого человека. Ведь когда он молчит — очень даже ничего. Милым его не назовешь ни при каком раскладе, но вот мужественным, притягательным, манящим — да. Все эти эпитеты намертво липли к моему муженьку. Спорить с очевидным я не собиралась.

Его язык коснулся моей нижней губы, аккуратно ее трогая. Сейчас мужчина не причинял боль. Наоборот, какой-то нежностью вперемешку со жгучим желанием было пропитано каждое действие. Быстрым, почти неуловимым движением я коснулась его языка своим. И тут же спрятала. Испугалась. Герцог издал полустон-полурык и, подхватив меня под ягодицы, усадил на стол, возле которого мы все еще стояли. Откуда-то словно издалека раздался звук бьющегося стекла. Ой. Кажется, стаканы не выдержали нашей страсти.