Экономка протёрла портрет и с поклоном передала его мне.

Так, посмотрим, что за фрукт!

Я подошла к светильнику, горевшему в изголовье кровати, и поманила за собой экономку.

– Пенелопа, садись, – и указала на маленькую скамеечку у своих ног. Память Арисы подсказала, что служанка ни за что не сядет рядом с госпожой. – Расскажи мне про принца Леннарда.

– Так, ваша милость, я ничегошеньки не знаю про его высочество, – побледнела она, будто я обвинила её в краже.

– Не бойся. Наверняка сплетни ходят. Что народ болтает?

– А вы лорду Фрэнсису расскажите, – чуть не заплакав, сказала Пенелопа. На лице женщины появилось крайне озадаченное выражение. – Мне ещё двух дочерей пристраивать, а кто их возьмёт замуж, коли лорд меня высечет и выгонит?!

– Никто, – согласилась я. – Поэтому лорд ничего не узнает. Мне ведь за принца замуж выходить, вот и хочу про него узнать не то, что говорят при дворе, а то, что за спиной болтают. Да садись уже!

– Так, ваша милость, – растерянно пробормотала Пенелопа, всё-таки решившись сеть на указанное место. Она разглаживала складки на платье и не спешила поднимать головы. – Не в себе ведь принц, поговаривают, как покойный король Богу душу отдал, так и тронулся умом  его наследник. Поэтому матушка и вышла замуж за дальнего родственника покойного мужа, чтобы род продлить. А то как же государство без наследника?

Ладно, кое-что прояснилось, а то в голове Арисы только охи и вздохи по прекрасному профилю молодого человека.

Я посмотрела на овальный портрет, что держала в руках. Принц был изображён по пояс, лицо длинное, вытянутое, взгляд надменный, будто одолжение делает, что вообще смотрит. И волосы длинные, перехвачены на затылке траурной лентой, губы тонкие, изящные, но в лице какая-то злость, что всё и портило, придавая Леннарду сходства с эльфом, уколовшим себе озверин.

Наверное, и на язык язвителен, поэтому Ариса часто плакала и вздыхала после встреч с этим высочеством. Ну ничего-ничего, я тоже в карман за словом не лезу.

– Но ещё говорят, что принца специально оговорили, чтобы отстранить от трона, – прошептала, наклоняясь ко мне,  Пенелопа.

И тут раздался грохот, будто что-то где-то упало. Экономка вскочила и тут же плюхнулась на колени, наверное, думая, что явился сам лорд Фрэнсис, чтобы наказать её за длинный язык. Я вздрогнула и сначала спряталась за полог кровати, но потом сообразила, что это упало ведро с пиявками, которое поставила у окна экономка.

Выглянув в том направлении, я убедилась, что так и есть.

– Аккуратнее, ваша милость, может, позовём кого? – шептала насмерть перепуганная Пенелопа. – Это Богиня меня покарала за то, что клевещу на правящий род!

– Ничего подобного, – скептически заметила я. – Это зверушка.

Наконец ведро остановилось, и из него высунулась довольная морда с чёрным глазками-пуговками, только изрядно перемазанная чем-то тёмно-красным.

– Ах ты гад! –  кинулась было с кулаками Пенелопа, позабыв о сдержанности и чопорности. – Да я счас тебе!

– А ну, стой! Я сама подойду!

Почему-то я была уверена в принятом решении.

– Ваша милость, а вдруг укусит и заразит чем? Это же болотная выдра, они вечно всякую дрянь подбирают! Говорят, они шпионы Тьмы!

Боже, что за каша в голове местных!

– А по-моему, он просто голоден,– произнесла я и сделала несколько шагов навстречу существу. Зверёк пискнул, облизнулся и хотел было убежать, но после сытного ужина пиявками и что там ещё было в ведре Пенелопы, изрядно раздулся и стал жутко неповоротливым.

Я схватила какую-то тряпку, забытую экономкой на диванчике, и набросила её на зверька. Он заверещал, но застыл на месте.