– Чего рот разинула, дура? – прошипел Мистель. – Начинай!

Тера пошла по кругу, зазывая людей. От всех зданий, окружавших дворец, потянулись придворные. Она видела, как занимала места королевская семья, пыталась вычислить среди роскошно разодетых людей принца, но издалека ничего не могла разобрать.

Представление катилось по накатанной. Подданные короля скупо выражали эмоции и вяло хлопали. Ни мастерство Теры в жонглировании, ни канатоходцы, ни дрессированные звери, ни сила Громилы и сладкое пение Мистеля не возбуждали дворцовый народ. Король вообще откровенно зевал и, кажется, даже подрёмывал в кресле.

Мистель на всех шипел, виня в том, что работники не смогли разогреть народ.

– Громила, поработай ножами! – приказал он.

– Но…

– Живо! Если и это не впечатлит, поставим Теру.

– Опасно, – заступился за девушку Дрим.

– Заткнись, карлик! Ноги переломаю и скормлю собакам! – рявкнул директор.

Быстро вынесли деревянную стену, сколоченную из нескольких досок. Снизу к ней были приделаны жерди, чтобы можно было воткнуть их в землю. Мишень установили на площади. Первые броски пробные, на потеху публике, сверху на стену ставилось яблоко.

Громила вышел вперёд и метнул нож. Кинжал просвистел по воздуху и раскрошил яблоко на мелкие кусочки.

– Браво! – крикнул кто-то.

– Да, ладно! – фыркнул генерал. – Каждый мой солдат так умеет.

– Покажи, – приказал король.

Выбежало сразу несколько человек. Они бросали ножи по очереди, и всякий раз яблоко разлеталось брызгами по сторонам. Мистель явно не хотел, чтобы представление превратилось в смотр доблести королевской стражи, поэтому вышел вперёд.

– Дорогие зрители, – крикнул директор. – А сейчас смертельный номер…

Народ сразу зашевелился. Король тоже сел ровно.

– Ну-ну! Посмотрим!

– Эта хрупкая девушка, – продолжал Мистель, – станет мишенью для лучшего художника страны. И нарисует он ее портрет ножами.

Тера напряглась, но повиновалась. Это действительно было опасно. Свою меткость в метании могли захотеть проверить и важные господа. Но спорить с Мистелем было бесполезно.

– Если мне портрет понравится, – крикнул вельможа, стоявший за креслом короля, – Я угощу труппу завтраком.

Он, сверкая драгоценностями, сбежал по ступеням лестницы и остановился очень близко от неё. Следом за ним появился человек в одежде стражника. Именно он приходил в шатёр к директору.

Тера почувствовала, как бешено заколотилось сердце. «Неужели это принц?» – мелькнула мысль.

Она помахала рукой оживившейся толпе, поклонилась королевской семье и встала у мишени. Первый нож врезался в доску над макушкой Теры. Силач обладал такой великолепной меткостью, что девушке даже не пришлось применить силу. Следом полетели второй, третий и остальные кинжалы.

Скорость метания все нарастала, острые лезвия ложились совсем близко к телу, но не задевая кожу. Лишь один раз Тера вскрикнула: нож проткнул рукав и слегка поцарапал ей кожу. Но и это был продуманный ход, чтобы вызвать у зрителей, особенно у женщин, эмоциональную реакцию.

И они, заметив кровь, дружно охнули.

– Так нельзя! – крикнул кто-то. – Это опасно!

Тера заметила взволнованное лицо принца. Он вышел вперёд и поднял руку.

– Ваше Величество, мне портрет уже очень нравится. Можно остановиться?

– Ты слишком мягкосердечный, мой сын. Пусть продолжают.

Силач метнул все ножи до единого. Тера под конец даже устала. Приходилось все время быть в напряжении, чтобы острые клинки не проткнули ее насквозь, а внимание рассеивалось.

Когда все наконец завершилось, ей помогли выйти из кольца ножей. На стене остался четкий контур ее тела, нарисованный кинжалами, и под одним из них торчал кусочек ткани. Дружный гром аплодисментов на мгновение оглушил девушку, и она не заметила, как сзади подошёл принц.