Вот она грань между жизнью и смертью. Молния рождается и сразу же умирает, уступая место своей сестре, которая, в свою очередь, тоже погибает для других. Также и мы должны умирать в свое время для того, чтобы жили другие. Чтобы они тоже попробовали, что такое ЖИЗНЬ.

Мы плачем – потом смеемся,

Мы ссоримся – потом миримся,

Мы ненавидим – влюбляемся…

Я это слышал еще там, по ту сторону стены. Если было бы так просто жить… Не возникало бы никаких проблем. Я не хочу так жить. Система слишком проста, а человек не создан для этого. Ему нужно больше и сложнее, он идет на самоуничтожение. И нельзя ничего сделать. Человек дойдет до конца.

Помню, как впервые дни доктор, чтобы меня изучить и понять, задавал разные вопросы. Тогда он спросил меня: «Что такое Ненависть?» Я ему наплел что-то несуразное для того чтобы он от меня отстал.

Ненависть – это единственная характеристика человека. Только она может возвратить ему истинное лицо. Все остальное мишура, ненастоящее. Все ходят под масками, делая себя проще и, как им кажется, лучше. Но они ошибаются. В маске вечно не проходишь. И перед Смертью мы предстаем с нашими настоящими лицами.

Как-то на днях, я подслушал разговор в коридоре между двумя медсестрами. Они говорили вполголоса, но их оживленная болтовня все равно разливалась по коридору, проникая в каждую замочную скважину и густой суетливой массой в вплывала сквозь щели дверей палат.

Как противно. Меня выворачивает наизнанку. Все эти сплетни, шушуканье за спинами друг у друга, лживые улыбки. Каждый хочет угодить кому-то. Они злословят, очерняя и поливая друг друга ложью, чтобы в результате им было лучше, чем остальным. За этим всем стоит ненависть ко всему. Но в итоге, все это утонет в ручьях под моим окном. И все мои мысли уйдут вместе со мной. Я чувствую, что это произойдет очень скоро. И это уже ничто не остановит.

А еще существует такое слово как Счастье. Что за ним скрывается для меня не совсем понятно. Каждый готов это слово трактовать по-своему. У каждого счастье свое.

СЧАСТЬЕ. СЧАСТЬЕ. СЧАСТЬЕ.

«Ну-с, голубчик, – внезапно всплыло воспоминание разговора, проведенного дней пять назад, – а что такое Счастье?»

Тогда этот вопрос, заданный доктором, застал меня врасплох. Я на секунду замер и подняв свои глаза, посмотрел на доктора пристальным взглядом:

«Смотря, что вы имеете в виду под словом Счастье», – ответил я и, опустив глаза, стал рассматривать пол палаты.

Я практически всегда так делал при разговоре с доктором, так как боялся, что он может прочитать по ним истинное мое желание.

«Ну как же, голубчик! – воскликнул доктор. – Чувство, которое делает человека счастливым. Это же очевидно», – с укором и даже с каким-то подозрением сказал он.

«Но дело в том, что не всегда то, что воспринимается за Счастье является таковым, —ответил я. – Счастье легко спутать с Радостью»

«Поясните, голубчик», – заинтересованно произнес доктор и подвинул указательным пальцем свои очки на переносице.

«Ну смотрите сами, – неохотно ответил я. – Для одного человека рождение ребенка – это Радость. А для второго это Счастье. Разница только в том, что у первого не было проблем с деторождением, и появление на свет ребенка было для него, предсказуемым событием, хоть и делом времени, которое в итоге и принесло ему Радость. У второго были проблемы. Неоднократно он пытался зачать ребенка, но не получалось. И вот тогда, когда он опустил руки и смирился с этой утратой, вдруг неожиданно, он узнает о беременности. И для него это не Радость, а Счастье».

Доктор задумался и не прерывал меня, только внимательно смотрел из-под своих очков.