– Стенд? Не вражеский ли? – подметила Шизука, сразу переставшая радоваться и толкнувшая Мисаки, чтобы и она прекратила.

– Он наверняка увидел то, что произошло. Но слышит ли наш разговор? – размышляла Мисаки, не отвлекаясь от заказанной пасты.

– Очень сомневаюсь. А ещё, я кажется, её нашла. Мичи, глянь на девушку за вторым от входа столом. Такие глаза ты видела? – смотря прямо на подруг, говорила спокойно и расслабленно Шизука.

Мичи, аккуратно достав зеркальце и начав «красоваться собой», повернула его под таким углом, что увидела за тем столиком девушку с высокой причёской, глаза с нарощенными ресницами которой периодически становились темными, с синими венами, точно такими же, какие были на стене. Её синие губы и платье словно подчёркивали этот цвет, хотя обычный человек не замечал особенности глаз – официант и люди вокруг не отмечали этого, а значит, что это абсолютно точно стенд.

– Хорошо, мы разобрались с владелицей стенда, – сказала Мичи, подкрашивая губы, – но чем она здесь занимается? Вроде бы ничего плохо пока не сделала.

– Я прослежу за ней. – сказала Шизука, после чего как бы ненарочно уронила под стол вилку и полезла за ней. – Achtung Baby!

Встав и подойдя в невидимости к обладательнице стенда-глаз, она начала осматривать её и искать что-нибудь подозрительное. Попивая поданный мартини, та периодически поправляла лифчик через платье. Тогда-то Шизука и заметила, что в объемных грудях пряталась небольшая камера, как раз выглядывавшая в момент, когда лифчик приподнимался руками. Камера смотрела на соседний столик, где сидел полноватый мужчина средних лет, в отглаженном пиджаке и отполированных туфлях, с перстнем и золотой цепью на шее – явно старавшийся во всю показать своей молодой пассии, как он богат.

«Небольшое раздражение на безымянном пальце. Дай-ка проверю карманы» – думала Шизука, подойдя к мужчине и аккуратно шаря по его пиджаку, пока тот что-то увлеченно рассказывал о туристических перспективах Морио. «Ах ты неверный! Нашла я твоё обручальное колечко!» – нащупав то, что искала, во внутреннем кармане пиджака, Шизука начинала понимать ситуацию – «Стало быть подруга или детектив со стендом, помогающая вычислять неверных мужей? Нет, надо проследить подольше, что-то не сходится».

– Масик, тут, конечно, классно, и рассказываешь о бизнесе ты просто невероятно, но мне уже пора на занятия в университете бежать. – встала его любовница и, поцеловав на прощание, двинулась к выходу. Он не подвозил её, но одаривал таким количеством денег, что взять такси она могла хоть на самолёте, поэтому сам попросил принести счёт и собрался удаляться. Однако обладательница стенда-глаз не торопилась уходить. Её глаза вновь стали чёрными и сине-венозными, а на стене, на которую она смотрела, появился такой же глаз, наблюдавший за мужчиной, а затем и под мышкой у него появился ещё один. «Видимо, наша стендюзерша способна создавать глаза на поверхностях, которые видит. Хорошая способность, но меня она не видит».

– Следит за неверным богачом, но на детектива не похожа, послежу за ещё немного и, если не увижу ничего подозрительного, оставлю в покое. – сказала на ухо Мисаки, оставаясь в невидимости, Шизука.

Поев как следует, шпионка наконец вышла на улицу, направляясь в свой кабриолет. «Как удобно, даже дверь открывать не придётся!» – подумала Шизука, прежде чем перемахнуть через двери и бесшумно приземлиться на заднее сидение одновременно с тем, как водительница садилась. Она старалась не садиться и не опираться на них – такая внимательная противница сразу же заметила бы. Держась за дверцы таким же невидимым, как и она сама, Achtung Baby, на который облокотилась спиной, стоя между сидениями, Шизука катилась, чувствуя, как волосы приятно развевает ветер.