Поникшим взглядом Алес провожал утопающего. Погружался косолапый очень медленно. Сперва, осознав свое положение, он ревел, что есть силы и бил лапами по воде, пока трясина не затекла ему в глотку, пока подводные растения не связали ему лапы. Охотник чувствовал угнетение, потому что позволил умереть человеку и потому что придется возвращаться, первый раз в жизни, ни с чем.

Слабый ветерок шевелил ветвями у самых вершин деревьев, создавая приятный гул, к которому Алес прислушивался, пока грустил. Лес ему казался домом, настоящим, но чтобы охотник не чувствовал, там, где кончался один, начинался другой дом с женой и ребенком. И сейчас он подвел второй дом. Но ему было все равно. Сейчас его окружал шепот ветра, солнечный день и лучики света, пробивавшиеся сквозь купола раскидистых крон.

Подойдя к месту, где лежало ружье, охотник понял, что он не один. Все его существо замерло, слух напрягся. Вскоре Алес заметил, что поодаль от него прятались за поваленным деревом, робко нюхая воздух, трое маленьких хозяев. Пускай их шерстка не успела огрубеть, а во взглядах читалось наивность, размером они были с крупного, но обычного хозяина.

Вряд ли маленькие дети превратились в берендеев, ибо не было во взгляде их и тени разума. Берендей, вероятно, зачал их от обычной зверины и появились на свет они обычными, хотя и крупными. «Понятно почему он не хотел превращаться в человека…»

Человек их не боялся. Они не знали бояться ли им человека. Они никогда не видели такое существо, им казалось, что сила на их стороне и поэтому не стоит бояться существо с палкой. Зверята не знали, чего ожидать и от этой палки, когда человек, привычным движением взвел палку, и стал подходить ближе. Они не представляли, чем палка может им навредить, когда человек замер. И когда человек посмотрел через прицел палки на одного из них, маленький хозяин леса смотрел в ответ чистыми, заинтересованными глазами. Зверята не знали, чего ожидать. И через секунду двое из трех узнали, а один ощутил это на своем черепе.

Когда двое убегали, Алес присел и нажал на курок еще раз. Маленький хозяин дернулся и побежал медленнее, позже издал звук – не то рев, не то плач. На одну ловушку сработало больше.

Подойдя к раненому, Алес схватил ружье за дуло и, без жалости, размеренно, заученными движениями принялся бить прикладом зверенышу в голову – охотник берег заряд. После трех мощных ударов, звереныш собрался с силами, встал и попытался уйти, Алес не решился пойти за ним, охотник знал, что добыча уже не уйдет. И правда, что-то сломалось в голове у маленького хозяина – он, шатаясь и ревя, нарезал полукруг, а потом окончательно потеряв стороны света, вернулся к охотнику и уткнулся мордашкой в ногу. Еще через два удара, жертва прекратила кричать. Через пять – ее голова представляла уже собой кашу, бесформенное месиво со шкурой. Охоться Алес для себя – он бы оставил голову нетронутой и повесил как трофей, но заказчику нужна была только шкура, а попытайся охотник добить добычу ножом, он мог бы ее повредить. Алес возвращался домой.

Алиса вцепилась в мужа. В этой хватке было все. Любовь, отчаяние, злоба и облегчение. Охотник обошелся без объяснений. Отделался «так надо было» и парой новых гостинцев. Да и жена ему ничего поперек сказать не могла. Только тихо плакала и тосковала. Муж это чувствовал и на этот раз остался дома на один день дольше. Потом опять в лес.

– Кабан – это быстро… – виновато улыбаясь, говорил Алес. Он чувствовал себя должным Алисе, но это не могло удержать его. Он ушел за кабаном.

Вернулся охотник скоро. Когда вышел он из лесу, издали еще завидел, что порога его к лесу тянулась цепь косолапых следов, на каждом четвертом виднелись следы порезов. Охотник ускорил шаг, сердце у него екнуло, а глаза увидали беспокойную толпу соседей.