– Ты плачешь, – даже не вопрос, утверждение. – Что случилось? – спросил сосед Егор. А я и не заметила, что по щекам бегут слёзы, машинально вытерла их ладошками и ожидаемо не стала отвечать на вопрос – его это не касается. Я обняла себя руками, закрываясь от любопытства окружающего мира.

На плечи лёг мужской пиджак, окутывая меня теплом чужого тела. Озноб, вызванный напряжением от сложного разговора с мужем, эмоциями, переполнявшими сверх меры и вечерней свежестью,  постепенно сошел на нет. Егор, понимая, что я не собираюсь отвечать, просто стоял рядом. Помолчав некоторое время, я все же решила спросить:

– К чему был пассаж про измену?

– Прости. Это было своего рода предсказание.

– Не знала, что в свободное время вы подрабатываете оракулом, – не удержалась я от шпильки в его адрес.

– Я знаю, что твой ездит к  бывшей жене, – продолжил Егор, а я нахмурилась, пытаясь понять зачем ему эта информация.

– Во-первых, откуда? А во-вторых, он ездит к дочери.

– Во-первых, связи и возможности, а во-вторых, это одно и то же. Я знаю таких баб. Они ни перед чем не остановятся, будут использовать любой подвернувшийся шанс.

Очень хотелось продемонстрировать жест “рука-лицо”! Ну, или какой-нибудь более неприличный, но я воспитанная девочка и решила ограничиться укоризненным взглядом… Который, впрочем, не возымел никакого действия. Но был прерван входящим звонком, который я, видимо, случайно поставила на громкую связь:

– Ларочка, добрый вечер, – проворковала моя “любимая” свекровь. – Уже поздно, я не буду тебя надолго задерживать. Хотела спросить твоего мнения. Звонила Мариночка и слёзно умоляла нас взять Юлечку к себе на некоторое время. У неё серьезные проблемы в школе, она совсем не слушает маму. Мариночка считает, что перемена обстановки и близкое присутствие отца благоприятно скажется на ее поведении и учебе. Ты ведь не будешь против общения Андрея с дочкой?.. – что-то еще говорила свекровь.

– Делайте как считаете нужным, Евгения Николаевна, – охрипшим голосом из-за пересохшего горла проговорила я и отключилась.

Непроизнесенное “Я же говорил” повисло в воздухе.

Не сговариваясь, мы с Егором развернулись и направились в сторону нашего дома. Молчание не напрягало. Каждому было о чем подумать.

– Пойдем куда-нибудь выпьем, тебе явно требуется, – произнес сосед у выхода из сквера.

– Нет. Для выпить настроение неподходящее, а для напиться время еще не пришло, я полагаю, – с грустной усмешкой отказалась я, скидывая его пиджак и передавая с благодарностью ему в руки. – Спасибо за компанию.

– Может, отомстим твоему супругу вместе? Я готов! – вскинув голову и зло взглянув на Егора, увидела его вечную ухмылку. – Ну, вот! Глазищи сверкают, румянец появился! Гораздо лучше, чем слёзы, правда?

Я развернулась и мои каблуки резко застучали по тротуару выражая все мое негодование. А в спину донеслось:

– Соберешься напиться, зови.

Нестерпимо захотелось взмахнуть рукой и продемонстрировать неприличный жест, но я вовремя вспомнила, что я приличная девочка.

И, как приличная девочка, не стала подслушивать разговор мужа с мамой, а, постучавшись в открытую дверь кухни, вошла. Андрей, стоял спиной к окну и опирался на подоконник, держа телефон в руке:

– Мама, зачем вы с отцом согласились? Ты же знаешь, как она умеет манипулировать.

Я налила себе чай и собралась уйти из кухни, чтобы поберечь свои нервы, но Андрей взял меня за руку, усадил в кресло, сам присел на корточки рядом и уткнулся лбом в мои колени, продолжая разговор:

– Мама, вы очень усложнили мне жизнь, спасибо. Поговорим позже, – он отключился и поднял на меня взгляд: