Мы молча прошли в столовую. Это было огромное помещение, с длинным столом и стульями, с изогнутыми ножками. Богатое убранство, большие фарфоровые горшки с разными цветами. На столе стояли порезанные колбаса, сыр, ветчина, красная и чёрная икра на маленьких кусочках хлеба, поверх тонкого слоя сливочного масла. В большой вазе стояли разные фрукты, сок и кофе разливала немолодая женщина. Она будто знала, что и кому надо. Только у меня спросила, что я буду пить. Я выбрала свежевыжатый, апельсиновый сок. Ели почему-то молча, не то что мы с бабушкой, во время еды без умолку болтаем. Во всём этом было какое-то непонятное напряжение. Конечно, такой завтрак я никогда не ела, так что в еде я не стеснялась и с удовольствием попробовала всё, что стояло на столе. Светлана Васильевна ела совсем мало, видимо была под впечатлением. Наверное, я её понимала, хотя, как я могла? Мне всего шестнадцать лет, конечно, материнскую боль я не смогла бы почувствовать, а вот потерю и равнодушие своей матери, я ох как чувствовала. Виктор Сергеевич напротив, ел с большим аппетитом, видимо перенервничал за последние дни, а это часто вызывает у мужчин охоту есть, снять этим стресс. – Спасибо, Галина, всё было очень вкусно. Впрочем, как и всегда, – сказал Виктор Сергеевич, вытирая рот салфеткой. – На здоровье, Виктор Сергеевич. На обед, что приготовить? Говорят, будет много людей. Наверное, их придётся кормить? – спросила кухарка. – Не придётся, Галина. Они придут не есть, а выразить соболезнования, – ответил Виктор Сергеевич. Мы все встали из-за стола и вышли в фойе. – Софья, Андрей здесь? – спросил Виктор Сергеевич. Я покачала головой. – Ясно. Может наверху? – спросил Виктор Сергеевич. Я пожала плечами. – Может поднимемся наверх, дорогой? Да и нашего мальчика надо переодеть и положить в гроб, – сказала Светлана Васильевна, превозмогая душевную боль. – Да, я Виталия позову. А вы пока поднимайтесь, – сказал Виктор Сергеевич. Минут через сорок, Андрея переодели в дорогой костюм, надев белоснежную рубашку и новые туфли и положили в гроб. Накрыли шёлковой простынёй и сверху положили множество живых цветов. Светлана Васильевна подошла к гробу и вложила в руки сына золотой крестик. – Пусть Господь будет с ним, – проговорила она, целуя его в холодный лоб. Я стояла в стороне и за всем наблюдала. Светлана Васильевна часто на меня смотрела и будто спрашивала, здесь ли её сын. Я отрицательно качала головой. Стали приходить гости, мужчины в дорогих чёрных костюмах, при галстуках и дамы, в основном тоже в чёрных и синих платьях. Многие были в шляпках, а то и с вуалью. Мне, которая росла в среде, где такого не увидишь, было странно смотреть на этих людей. Пришли и одноклассники Андрея, многие девочки плакали. Было видно, дети тоже из обеспеченных семей. Уже потом Светлана Васильевна сказала мне, что её сын учился в престижной школе для богатых. Я встала к окну и тихонько зашла за занавеску, не хотела, чтобы на меня смотрели, как на инопланетянку. Поток гостей продолжался почти до вечера. Часа в два, ко мне подошла Галина. – Пойдём на кухню, хозяйка велела тебя покормить. Еле нашла тебя. Чего прячешься-то? – спросила она. – Может мне уйти? Я здесь не в своей тарелке. Неловко мне, – сказала я Галине. – Нет, нельзя. Хозяйка велела присмотреть за тобой, чтобы ты ненароком не ушла. Я курочку в духовке приготовила, пальчики оближешь. Садись вон за тот столик, он в уголке стоит и тебя даже видно не будет, – сказала Галина. Что ж, я села, тем более, очень проголодалась, ведь завтракали мы в семь утра. Галина принесла салат из свежих овощей, залитый каким-то соусом и курочку с поджаристой корочкой. Это правда было очень вкусно. Галина разрезала курочку на кусочки и сначала спросила, что я люблю больше, ножки, крылышки или грудку. Ну я и ответила, что люблю и ножки, и крылышки, и грудку. – Хорошо, что я приготовила несколько цыплят, ешь на здоровье, – улыбаясь, сказала Галина. – Спасибо. Я так вкусно никогда не ела, – ответила я. – Жаль молодого хозяина. Такой жизнерадостный, красивый, а умница какой…был. Много книг читал. Такой ласковый мальчик был, так его жалко. Изверги. Что же они сделали? Счастье целого дома сломали. А люди хорошие, простые, не то, что некоторые богатенькие, которые так высокомерно с прислугой разговаривают, будто прислуга и не человек вовсе, – говорила Галина. А я, уплетая поджаристую курочку с соусом, молча слушала её. А сама думала, что ж она не спрашивает, кто я и почему хозяйка так обо мне заботится. Но Галина не спрашивала, наверное знала, что вопросы тут задавать не нужно. Раз хозяйка так решила, значит это правильно.Поев, я поблагодарила Галину за вкусный обед, а уходить из кухни не торопилась. Вдруг появился Андрей. – Поела? Идём за мной, – сказал он. Я молча встала и вышла из кухни. Мы с Андреем вышли в фойе, где было полно людей, среди которых стояли Светлана Васильевна и Виктор Сергеевич, принимая от всех слова соболезнования. Я встала возле ступеней, ведущих наверх и пристально посмотрела на Светлану Васильевну. Она смотрела на тех, кто ей что-то говорил. Вдруг её взгляд упал на меня, она изменилась в лице и извинившись, быстро подошла ко мне. – Он здесь, да? Я угадала? Андрюша вернулся? – взволнованно спросила она. Я кивнула головой. – Да, он здесь. Пришёл, когда я закончила обедать. Спасибо, было очень вкусно, – сказала я. – На здоровье, дорогая. А где он стоит? Я могу опять пообщаться с ним? – спросила она глядя на меня блуждающим взглядом блестящих глаз. Я посмотрела на Андрея, который стоял рядом со мной и смотрел на мать. – Что скажешь, Андрей? Что нам делать? Подняться наверх? – спросила я его. – Пусть папа тоже придёт. Времени осталось мало, – произнёс Андрей пугающим голосом. – Светлана Васильевна, позовите Виктора Сергеевича, Ваш сын просит, – сказала я. Женщина стремглав побежала за мужем, не обращая внимание на взгляды присутствующих гостей, которые явно не понимали, что это с ней происходит. Но ей было всё равно. Оно и понятно, ей важно было снова увидеть и услышать сына. – Что ты задумал? Думаешь получится опять показать себя матери и отцу? – спросила я, пока Светлана Васильевна ходила за мужем. – Да, я этого очень хочу! Очень… Не знаю только, получится ли… Сил остаётся всё меньше и кажется, я сразу уйду, – ответил Андрей. – Что ж, давай попробуем. Я буду нужна? – спросила я. – Ты связующее звено, без тебя контакт не получится, – ответил Андрей. – Я готова, – ответила я. Тут подошли его родители и мы быстро поднялись наверх. – Пусть зайдут в мою комнату. Там ещё присутствует моя аура, – сказал Андрей. Мы послушно вошли в его комнату, на одной стене висели плакаты рэперов и музыкантов рок-групп. Большая кровать, аккуратно заправленная синим покрывалом, небольшой шифоньер и зеркало. Комната Андрея отличалась от других комнат. Она не была столь богато обставлена, напротив, всё было по- простому. – Встаньте к окну и задвиньте шторы. Софья, возьми мою руку и крепко сожми. Другая рука пусть держит мамину руку а папа пусть положит свою руку на наши с тобой руки. Много энергии уходит, после контакта ты можешь потерять сознание. Ты готова? – спросил Андрей. – Начинай, я готова. Обо мне не думай, всё будет хорошо, Андрюша. Я постараюсь быть сильной, как ты, – ответила я. Светлана Васильевна и Виктор Сергеевич молча наблюдали за мной и не мешали, понимая, что я говорю с Андреем и сейчас должно что-то случиться, – - Светлана Васильевна, дайте мне свою руку. А Вы, Виктор Сергеевич, положите свою руку на наши с Андреем руки. Да, вот так. Вы готовы? – спросила я, когда родители Андрея, в ожидании чуда, встали рядом. Они молча кивнули мне, наступила гнетущая тишина. – Андрюша! – вдруг разом вскрикнули родители парня. – Папа, мама… Вы видите меня? – спросил Андрей. – Да, родной, видим. Господи! Не уходи, родимый! Не оставляй нас с мамой, – вдруг попросил Виктор Сергеевич. – Солнышко моё! Как же мы будем жить без тебя? Сыночек, родимый наш… – проговорила Светлана Васильевна. Я лишь молча наблюдала за ними, стоя в полном напряжении, боясь сорвать контакт между ними. – Я всегда буду рядом с вами. Буду радоваться за вас и любить. Берегите друг друга, – сказал Андрей. – Мальчик мой! Что же они с тобой сделали? За что мне такое горе? И как вынести его? – воскликнул Виктор Сергеевич, во все глаза глядя на сына. Светлана Васильевна даже не моргала, она ловила каждую долю секунды, чтобы видеть своего сына. – Это испытание и Вы с мамой достойно с ним справитесь. Я говорил уже, деньги передай в онкологический центр, все до копейки. Я люблю вас, – произнёс Андрей и тут же исчез. – Не уходи… не оставляй нас… – тихо произнёс Виктор Сергеевич, а Светлана Васильевна содрогалась от рыданий. Я могла только представить всю боль, которую они испытывали. Мои руки крепко держали руки Светланы Васильевны и Виктора Сергеевича, а я ушла в темноту. Как и говорил Андрей, от перенапряжения, я потеряла сознание. Пришла в себя и увидела, что лежу на кровати Андрея и надо мной склонились его родители. – Простите… – смущаясь и поднимаясь, произнесла я. – Это просто чудо! Я не знаю, как ты это делаешь, но ты сделала для нас невозможное. Спасибо тебе, девочка, – сказал Виктор Сергеевич. А Светлана Васильевна ласково гладила меня по голове. – Ты устала, моя хорошая. Отдохни. Может хочешь чего-нибудь? Ты только скажи, я принесу, – сказала она. – Я ничего не хочу. Андрей предупреждал меня, что я могу потерять сознание, просто я думала, что обойдётся. Вы простите меня, – ответила я. – Что ты! Что ты такое говоришь, солнышко? Да ты для меня теперь как дочь, понимаешь? Сейчас гости разойдутся и мы поговорим. А ты пока отдыхай здесь, тебя никто не побеспокоит, – сказала Светлана Васильевна, поднимаясь с кровати сына. – Спасибо тебе и прости, что не верил. Я этого никогда не забуду. А скажи… мой сын ещё появится? – спросил Виктор Сергеевич. – Думаю да. Ведь когда он исчез, свечения не было, а должно быть. Он вернётся, чтобы попрощаться с Вами, – ответила я. Виктор Сергеевич нагнулся и поцеловал меня в голову, потом взял мою руку и тоже поцеловал, чем очень меня смутил. Они оставили меня одну и ушли к гостям. Я была выжита, как лимон, поэтому легла и видимо снова задремала. Меня разбудил ласковый голос Светланы Васильевны. – Софьюшка, вставай, родная. Все гости ушли. Придут завтра, на похороны. Пойдём, ужинать будем, – сказала она. Когда мы втроём поужинали, я засобиралась домой. Но отпускать меня, они не хотели. – Оставайся сегодня у нас, девочка. Хочешь, я позвоню к тебе домой? Попрошу твою маму, чтобы она позволила тебе остаться. Может опять Андрюша появится, – сказал Виктор Сергеевич. – Витенька, Софья живёт с бабушкой. Я сама позвоню, объясню ей ситуацию, надеюсь, она разрешит ей остаться, – сказала Светлана Васильевна. – Прости, я не знал, – растерянно произнёс Виктор Сергеевич. – Да нет, мама жива. Она просто вышла замуж и уехала с новым мужем в Барнаул, а потом в Казахстан. А мы остались вдвоём с бабушкой, – ответила я. – Ааа… Хорошо, а то я уж подумал… Значит сам Бог велит нам со Светланой заботиться о тебе. Надеюсь, ты не будешь против? – спросил Виктор Сергеевич. Я пожала плечами и улыбнулась. – Вот и хорошо. Звони бабушке, Светлана, – сказал Виктор Сергеевич и вышел из столовой. – Светлана Васильевна, я вчера всё рассказала бабушке. Она поверила мне и поняла. И про Андрея рассказала, – сказала я. – Вот и хорошо, значит она не будет против того, чтобы ты осталась у нас, – сказала Светлана Васильевна,под мою диктовку набирая наш домашний номер. Светлана Васильевна позвонила моей бабушке и попросила у неё разрешения остаться у них на ночь. – Прими мои соболезнования, дочка. Большего горя не бывает. Помогай тебе в этом Бог. А Софья конечно может остаться. Как я поняла, завтра похороны. Царствия небесного твоему сыночку. Мне Софья всё рассказала, трудно поверить, но моя прабабка тоже общалась с душами умерших, помогала им уйти в мир иной. Видимо от неё, сердешной, и остался этот дар. Ладно, сама тоже к нам приходи, душу отведёшь, – говорила бабушка. Я слышала их разговор, так как Светлана Васильевна включила на телефоне громкость. – Спасибо Вам большое, Серафима Ильинична. Спасибо за внучку, от меня и от моего мужа. До свидания, – ответила Светлана Васильевна и отключила телефон. – Я распоряжусь, чтобы тебе постелили в комнате для гостей, Софья, – сказала мне Светлана Васильевна. – А можно мне лечь в комнате Андрея, Светлана Васильевна? Если конечно это возможно… – осторожно сказала я, боясь её обидеть. – А тебе не боязно там будет? Всё – таки, это комната покойного, – спросила Светлана Васильевна. – Вот именно, покойного. Значит не будет боязно. Можно? – спросила я. – Будь кто другой на твоём месте, я бы непременно отказала, но тебе, Софья, конечно можно. Там свежее постельное бельё, Андрюша любил менять каждые два дня. Просто откинь покрывало и ложись. Завтра будет трудный день, – сказала Светлана Васильевна. Поблагодарив её и пожелав спокойной ночи, я пошла спать. Так спокойно, я давно не спала. Во сне пришёл Андрей и грустно посмотрев на меня, сказал: – Спасибо тебе за всё, Софья. Завтра я уйду окончательно, а ты останешься утешением для моих родителей. Я так и не поняла, было ли это наяву или это мне приснилось. Но встала я отдохнувшая, подошла к зеркалу и причесалась. Потом вышла из комнаты Андрея и стала искать ванную комнату. Тут я увидела Светлану Васильевну, она поднималась по лестнице, хотя их с Виктором Сергеевичем спальня, была наверху. – Доброе утро, Светлана Васильевна. Я ищу ванную, умыться хотела, – сказала я ей. – Доброе, дорогая. Только оно совсем не доброе. Всю ночь я сидела у изголовья сына. Хотела тебя разбудить, но я заглянула в спальню сына, ты так крепко спала, жалко стало. Думала, может быть Андрюша рядом. А ванная там, последняя дверь по коридору, – сказала она. – Он сегодня появится Светлана Васильевна, придёт в последний раз, попрощаться. Не печальтесь, конечно, место Андрея в Вашем сердце никто не заменит, но там, Ваши слёзы для Вашего сына будут тяжелы, – ответила я. Светлана Васильевна улыбнулась сквозь слёзы и опять пошла к изголовью сына.