Тоскливым взглядом Томин проводил даму до поворота. Боже, что он тут делает?! Вздохнул, нажал кнопку на двери шестого бокса и вкатился внутрь.

Личная комната автонома была ненамного уютней собачьей конуры. Мат, заправленный нейлоновым покрывалом, был брошен прямо на пол, в одном углу пристроили тумбу, в другом – биотуалет. Глупо желать большего от АДа.

Автономия Душевнобольных была самым отвратительным местом в Солнечной системе. Межпланетная станция дрейфовала за Сатурном, у Границы Освоения. Раз в полгода здесь сменялся экипаж и медперсонал, этим же рейсом привозили «новопреставленных» психов.

В РАЮ автономов могли навещать родственники и друзья, в АД никого не пускали, да и не было желающих.

– Андрей Владимирович Томин? – спросили за спиной.

Томин обернулся – комната была пуста.

– Вы подтверждаете, что вы – Андрей Владимирович Томин?

Томин огляделся по сторонам, с трудом различил под потолком глазок видеокамеры рядом с вентиляционной решеткой.

Внезапно его ослепило и оглушило, с потолка хлынули ледяные реки. Томин включил заднюю скорость и попытался выкатиться наружу, но не тут-то было, дверь заблокировали!

– Добро пожаловать в АД! – засмеялось с потолка, закашляло и зачавкало.

Закончилось светопреставление довольно быстро и внезапно. Томин с опаской приоткрыл глаза: в комнате было сухо и так же тоскливо, как пять минут назад. Ничто не напоминало о недавнем катаклизме. Лишь кислый привкус на языке – он успел наглотаться воды.

– Андре-ей-ей-ей Влади-ди-ди-ми-ро-вич, – забулькало в ушах …

***

– Андрей, Андрюша, ты не слышишь, что ли? – Яна стояла возле дивана с дымящейся сковородкой в руках, – Андрей, ты уснул? Я тебя уже пять минут зову. Забери Антошку из школы, я не успеваю.

Томин любил, когда Яна возилась у плиты, в эти минуты она казалась такой домашней, такой родной, и он почти смирялся с её громкой политической карьерой.

А ещё он любил забирать сына из школы. Антошка, завидев отца ещё из окна, нёсся навстречу, бросался на грудь, зарывался лицом в куртку. А Андрей гладил его тёплые пальчики, прислушивался к ударам маленького сердца и с тоской думал, что завтра опять придется расстаться. Вахта космогеолога длилась полгода, месяц отдыха на Земле и снова Луна, астероиды, спутники внешних планет…

Как-то накануне Дня отца Антошка принес Томину маленького, размером с мизинец, фанерного медвежонка. Малыши учились работать лазерным ножом на уроке труда. А потом на ИЗО раскрашивали с помощью 3D-ручки. Томин спрятал игрушку в нагрудный карман куртки и больше не расставался с медвежонком. Это был его талисман, оберег от неприятностей и неудач.

***

– Андрей Владимирович! Андрей Владимирович, Вы меня слышите?

Томин открыл глаза. В дверях стояла Серая Мышь и нагло демонстрировала ровные белые зубы.

– Андрей Владимирович, на ужин! Я вас провожу сегодня, потом вы будете посещать столовую самостоятельно по сигналу радио.

Столовая оказалась огромным аквариумом с наглухо задраенными иллюминаторами. Тюрьма, а не автономия! Психи сидели за длинными столами по десять душ на каждой лавке. Томин насчитал тридцать скамеек, когда вдруг увидел Тамару Фатеевну Носову. Она приютилась у стены и усердно «поглощала» потрёпанную книженцию. Тарелка с ядовито-зеленой гущей стояла рядом нетронутая.

– Добрый вечер. Не помешаю?

Тамара с гневом оторвалась от книги, но, узнав Томина, сразу подобрела.

– Валяйте.

– Как прошёл доклад?

– Чудесно, если бы не этот недоумок Верди со своей Теорией Ничего, – Тамара с шумом захлопнула книгу, наклонилась к Томину и зашипела на ухо:

– У вас есть план?

– Э-э… Поужинать с Вами, взять книги в библиотеке и почитать на сон грядущий.