К р у п о в. У него свои виды, будьте уверены. А для остальных новый приезжий, особенно из столицы, – акробат, фокусник, обязанный занимать их, рассказывать новости… За это они строят ему куры, кормят на убой, поят донельзя. Заставляют дочерей петь, аккомпанируя на фортепьяно со сковородными звуками. И при всем том – улыбаясь вам.

А л е к с а н д р. Я полагал, ими руководят бескорыстие и радушие.

К р у п о в. Ну, каждый такой случай требует пристального изучения – огульно ни хаять, ни хвалить нельзя. Иные делают это из видов, другие находят поэтическое удовольствие в том, чтобы знать все домашние дела новоприбывшего…

Через зал проходят Анна Федоровна и Никанор Иванович.

Н и к а н о р И в а н о в и ч. Зачем ты, больная, поехала на этот ужин?

А н н а Ф е д о р о в н а. Чтобы ты не делал глупостей…

Н и к а н о р И в а н о в и ч. Какие глупости? В моем-то возрасте!

А н н а Ф е д о р о в н а. Ну и сидел бы дома… Но тебе с Полиной непременно хотелось встретиться! А ее нет! Нет ее!

К р у п о в (вслед ушедшим). Анна Федоровна и Никанор Иванович. У них от розовых цепей брачных осталась одна, которая бывает обыкновенно крепче прочих, – ревность.

Через зал проходят Мария Ивановна и Учитель.

М а р и я И в а н о в н а. Могу я потанцевать с Александром Ивановичем?

У ч и т е л ь. Ты знаешь мое великодушие…

М а р и я И в а н о в н а. Спасибо тебе…

У ч и т е л ь. Но я буду страдать…

М а р и я И в а н о в н а. Ради бога, не напивайся только…

К р у п о в (вслед ушедшим). Эту пару вам представлять не надо. Муж страдает от неразделенной любви и ищет поводы, чтоб обвинить супругу во всех грехах, опорочить, а потом проявить благородство, простить ее и тем завоевать ее привязанность.

А л е к с а н д р. Я вижу, танцующие ссорятся за места? Этак недалеко до членовредительства!

К р у п о в. Это подполковница гарнизонного батальона, дама отважная, воспитанная в казармах и кордегардиях. Она непременно хочет быть в первой паре в мазурке…

А л е к с а н д р. И готова щипать несчастную даму, стоящую перед ней. А что кавалеры?

К р у п о в. Они ждут антрактов между кадрилями, чтоб наполнить «желудка бездонную пропасть», как говорит Гомер: дамы – сластями, мужчины – водкой, вином и солеными закусками…

А л е к с а н д р. Немудрено, что бал разгорается более и более, и салон переливается в трактир.

К р у п о в (показывая на играющих в бостон). А эти четыре мученика всякий вечер играют друг с другом в бостон. Лиссабон может проваливаться, государства возникать, картины Брюллова и поэмы Гете являться и исчезать – здесь этого не заметят.

А л е к с а н д р. Жаль их от души, но только ли они виноваты?

К р у п о в. Наполеону надобно было предпринять поход 1812 года, чтоб о французе они услышали как о саранче. И только потому, что хлеб подорожал.

А н н а Ф е д о р о в н а (проходя мимо). Доктор, вы уже начинаете обращать Александра Ивановича в свою веру?

К р у п о в. Помилуйте, Анна Федоровна, какая у меня вера!? Извините, ваше превосходительство, я должен отступить… Скучать вам не придется – дамы этого не потерпят…

Доктор уходит, дамы бросаются к гостю. Проворнее всех оказывается Мария Ивановна.

М а р и я И в а н о в н а. Этот противный доктор помешал нам давеча… вы могли составить обо мне превратное мнение…

А л е к с а н д р. Мы можем продолжить наш разговор…

М а р и я Ив а н о в н а. Здесь? На людях? Впрочем, какая надежда, что вы еще раз заглянете к нам…

А л е к с а н д р. Все зависит от того, как быстро будет налажена переправа…

М а р и я И в а н о в н а. Боже, от каких случайностей зависят наши встречи, а быть может, и… судьба?