– Чего пялишься?

– Кто тебя так? – с участием ответил вопросом на вопрос Милош.

– Не твоё собачье дело! – грозно рявкнул старый знакомый.

Милош невольно начал сравнивать его с Раду, но не успел прийти к какому-то выводу, потому что именно в этот момент в Каармант въехали гости. Толпа радостно взревела, ожидая подаяний. Но этот радостный вопль быстро перерос в недовольный гул.

Ничего толком рассмотреть Милошу не удалось, но по недовольным крикам он понял, что ожидания людей не оправдались.

Вопреки словам старика в Каармант въехали не Анталь Уйлак и его люди, а влетели на взмыленных лошадях, будто за ними гналась армия демонов Санаафа представители Ордена Красных Мечей. За разочарованием и возмущением быстро последовали беспорядки, люди быстро нашли виноватых в лице несчастной городской стражи. Когда началась свалка, Конь быстро сообразил, что-теперь-то точно никакой Бартош ему не указ, а значит можно завершить начатое. Однако поводом для бегства Милоша стало не это. Сквозь усилившийся шум он различил, как его старый знакомый медленно бормочет под нос:

– А я тебя знаю….

Ему повезло. Они находились в последних рядах, тут не было такой скученности людей. Так что выбраться из окружения труда не составило. Пока он бежал в более спокойное место, успел даже пожалеть, что остановил Элемера, намеревавшегося добить громилу. Остановившись и поняв, что его не преследуют, Милош отбросил эту мысль. К тому же нашёл ещё одну причину поскорее покинуть место беспорядков, куда более существенную – ему не хотелось попасть под удары стражи. А в том, что к месту схватки вскоре подойдут подкрепления он не сомневался. Причём, если толпа не успокоится, там окажется и войско, и свирепые в бою гвардейцы Шентвежа. Бенедек III ценил любовь простонародья, но не давал ему излишней вольности. А над тем, чтобы побитые и потерявшие близких люди осознали свою вину в произошедшем, потрудятся в проповедях каносеры.

.Проклиная уличную грязь, отвечающую довольным чавканьем на каждый его шаг, Милош решил заглянуть домой, дабы предупредить товарищей о происходящем в городе. «А ведь ещё назад, идти», – недовольно думал он, оббивая о деревянные ступеньки обувь.

Элемер встретил его изумлённым взглядом, кроме секравского витязя и тилийского разбойника дома были Кайдум с Бодрисом. Но никто, кроме Элемера не проявил к его появлению интереса. Все были заняты. Ели.

– Что-то ты рано. И почему с пустыми руками? Только не говори, что тебя ограбили.

– Хотели, – не стал врать Милош, не рассказав подробностей. – Не дошёл я до шорника, а дошёл бы – не стал бы тащить седло сюда. У северных ворот ожидали Анталя Уйлака, решил посмотреть.

– Монетку поймал? – оторвался от еды Кайдум.

– Нет. Милостыни не было. В город въехали, хотя какое там въехали… Влетели Красные Мечи. Слышишь шум, Кайдум? – С улицы доносились отдалённые звуки схватки и вопли. – Это народ недоволен. А значит, скоро будет очень недовольна стража. Я на минуту к вам заскочил, хочу сказать, чтобы на улицу не ногой. Особенно вы с Бодрисом.

– Я понял, – ответил вместо мансурца Элемер. – Прослежу, чтобы не вылазили. Ты тоже оставайся.

– Не могу. Надо заказ забрать. Если к вечеру не утихнет, проведу ночь в заведении Марты. – Не давая витязю времени возразить, задал следующий вопрос. – А где Марко?

– Ещё не пришёл, – на лице Элемера появилось беспокойство.

– А чего ему с его милой мордашкой бояться? – вмешался в беседу Раду, как обычно недовольным голосом. – Стража его отпустит, даже если схватит с ножом в руке, а рядом будет мертвец лежать.

Милош удивился такому тонкому наблюдению тилийца. Тот был прав. Марко был самым молодым в их честной компании и обладал благонравной внешностью праведника. Что, впрочем, не помешало ему оказаться в темнице, среди приговорённых к смерти. Оттуда и вытащил его Драгомир. Марко довелось родиться на одном из мелких каменистых островов, южного побережья. Основным промыслом местных жителей было пиратство, так что судьба за него решила, чем он будет заниматься. А дальше ему не повезло или повезло, как посмотреть. Во время неудачного морского боя Марко попал в плен. Бенедеку тогда пришла в голову мысль для борьбы с пиратством казнить нескольких в Каарманте. Юноша оказался в их числе. Не будь он сначала пленён, а затем не окажись в темнице Его Святейшества, скорее всего давно бы кормил или рыб, или ворон.