Капитан Уисли, облаченный в тяжелый бронежилет, увешанный подсумками и с герметичным шлемом, притороченным к разгрузке, выглядел очень воинственно. С его появлением треп мгновенно стих.

– Господа офицеры! – скомандовал сидевший ближе всех к входу Харрис.

– Переходим на казарменное положение, джентльмены, – объявил капитан. – Отныне все выезды только в сопровождении напарника. В дополнение будете таскать с собой еще одного местного – вооруженного карабином и в броне.

Джон ощутил вибрацию – вызов коммуникатора. Тихий голос шепнул имя абонента. Он торопливо прикоснулся к шее:

– Да! Где ты?

Виноватая скороговорка Ханны ворвалась в уши. Слышимость была отвратительной:

– Джон, прости меня, ресторан отменяется. Я тут немного застряла. Я на западе.

Он услышал, как грохочут вокруг нее выстрелы. Тревога за нее вспыхнула с новой силой.

– У тебя все в порядке?

– В полном. Не волнуйся, пожалуйста, Хесус от меня не отходит. Где ты?

– В участке.

– Почему не в гостинице? Это из-за ультиматума, да?

– Об этом после.

– Береги себя. Я люблю тебя, – торопливо сказала она.

– И я.

Спохватившись, он поднял глаза и покраснел: взгляды всего взвода были направлены на него. Капитан Уисли сдержанно поинтересовался:

– Важная информация, лейтенант?

– Да, сэр, – соврал Джон, – очень. Прошу извинить, сэр.

Кто-то, кажется Харрис, насмешливо хмыкнул.

– Думаю, джентльмены, вы должны благодарить бога за то, что ваши близкие остались на родине и их жизни ничего не угрожает, – наставительно изрек Уисли.

Джон бросил на капитана благодарный взгляд.

– Продолжим. При себе иметь бронежилеты. Действовать совместно со стационарными пикетами. Никаких самостоятельных транспортировок – задержанных передавать на посты, они будут организовывать конвои. Далее: противогазы…

– У-у-у… – пронеслось по комнате.

Капитан помолчал, пережидая волну недовольства. Пожал плечами:

– Собственно, я не возражаю, джентльмены, если кто-то из вас загнется от газового снаряда. Когда придется уносить отсюда ноги, в челноке останется больше места. Не терплю тесноты.

– Да ладно, сэр, – ответил за всех Харрис. – Мы же понимаем.

– Далее: в любой момент могут объявить эвакуацию. Не отдаляйтесь от участка больше, чем на несколько километров. Регулярно поддерживайте связь с дежурным. – Он оглядел притихших людей и добавил тихо: – В конце концов, это не наша война. Я бы не хотел отчитываться за потери.

В маленьком магазинчике на задворках, где пахло несвежей рыбой и табаком, Хенрик купил несколько банок консервированного мяса, упаковку пива и пару пакетов овощной смеси. Долго присматривался к мясному пирогу. На несколько дней еды хватит, после все равно перебираться на новое место. Решил: буду лежать, слушать новости и читать книги. Хенрик любил читать, хотя вряд ли кто-нибудь догадывался о его хобби. При их работе человека в свободное время можно было представить где угодно – в тире, тренажерном зале, на скачках, даже на участке забоя местной свинофермы. Но читающим электронные книги, да еще философов – это вряд ли. Он усмехнулся: не делай очевидного. Жизнь напоминала ему черную воронку, он проваливался в нее все глубже, падение ускорялось – он чувствовал это; все вокруг – смех, крики, музыка, речной песок, яркое солнце – виделось словно сквозь вращающиеся стены, он жил одними только инстинктами, и каждый раз, нажимая на спусковой крючок, он мстил этому миру за бессмысленную жестокость. Он пытался понять: есть ли смысл в этом бесконечном падении?

Старуха в черном несвежем платье – должно быть, родственница владельца магазина, – стоя у окна, настороженно следила за его действиями, даже не пытаясь замаскировать свое внимание. Ожидала, наверное, что он выхватит дробовик или попытается смыться не заплатив. Он угрюмо зыркнул на нее и получил в ответ такой злобный взгляд, что морщинистая карга показалась ему посланцем дьявола.