Его беспокойство передалось нам. Никто не уходил. Все ждали, но напрасно. Когда до закрытия метро осталось совсем немного времени, он дал команду расходиться. Мы уходили с тяжелым сердцем. И придя домой, многие из нас бросились к телефону, надеясь на чудо – а вдруг он уже дома, вдруг успел кому-то позвонить. Но чуда не произошло.

На следующий день, это была суббота, многие из нас собрались в штабе. По-прежнему – неизвестность. Гнетущая тишина. Стоит открыться двери, и все высыпают в прихожую. Наконец, мне надоело смотреть на дверь, и я дала себе слово – не смотреть! Иногда не выдерживала.

Снова хлопнула дверь, и снова я не выдержала, и вновь рассердилась на себя. Но мельком все же успела взглянуть. И в ту же минуту я, как ужаленная, вскочила и своим «тихим» голосом закричала: «Людвигович!» Бросившись к нему, начала трясти его, как грушу. В ту же минуту выбежали остальные, но впереди всех мчался Анатолий Викторович. Сначала он встряхнул Людвиговича, затем забегал вокруг него. Бежит по часовой стрелке и восклицает: «Елки-палки, елки-палки!» Бежит против часовой стрелки, приговаривает: «Е-мое, е-мое!»

Творилось что-то невообразимое – каждый старался ухватить Людвиговича, потрясти его, каждый улыбался, смеялся. Все это кружилось и вертелось вокруг него, как в калейдоскопе. Он стоял совершенно обескураженный и, сбитый с толку, смотрел своими синими глазами на сумасшедший хоровод, восклицая: «Что случилось? Да что, в конце концов, случилось?»

Наконец, эмоции стали утихать. Кто-то еще дребезжал нервным смешком, но «девятый вал» уже утих. И тут всех прорвало. Наперебой все принялись рассказывать о переполохе, вызванным его отсутствием, о том, что каждый передумал и перечувствовал. Ведь никто не мог поручиться, жив ли он? Но все объяснилось просто. Прибыв на место, он по некоторым причинам не смог выехать обратно. Пришлось задержаться на ночь, чтобы выполнить задание Крючкова. Позвонить в Москву у него не получилось, и отсюда весь этот переполох. Наши опасения не были напрасными. Ведь и Крючков, и РПК вызвали у «демократов» особое внимание еще с 1993 года.

В 1993 году Людвигович был одним из самых бесстрашных и стойких бойцов – защитников Советской власти. Преданный и надежный товарищ, с которым можно идти в разведку. В эти дни я физически ощущала свое кровное родство и единство с моими товарищами, когда общая боль и тревога за товарища превращала нас в одну семью. Когда боль стала одной общей болью за Людвиговича и радость была одна на всех.

С какой нежностью и грустью я вспоминаю те далекие времена! Когда мы все были дружной командой, и вместе с нами находился наш командир – Анатолий Викторович Крючков.

31 мая 2004 года не стало нашего замечательного товарища, крупного ученого, убежденного и преданного коммуниста Ренаты Григорьевны Гуровой. Вся ее жизнь была необыкновенно цельной. Кандидат философских наук и доктор педагогических, многие годы своей творческой деятельности она посвятила исследованию влияния окружающего мира на становление молодежи. С 1960 года по 2000 год Рената Григорьевна проводила социологические исследования в этой области. Тяжело переживала развал в стране, в том числе и в родном институте. Но ликвидация ее лаборатории не остановила ученого Гурову. Свои исследования она продолжила с помощью региональных структур движения «В защиту детства». Работу над книгой по результатам исследований она вела до последнего дня жизни, в то же время, готовя очередной этап анкетирования, который должен был начаться с нового учебного года.