– Фиговинки.

– …возник непредвиденный момент. Совершенно нетелефонный разговор. Как бы нам встретиться? Много времени не отниму. Найдется у вас пять минут?

Стеклянный лифт.

Стеклянный пол.

Стеклянный стол.

– Хотите привлечь меня за «кока-колы нет»?.. – глава стеклянного кабинета указал на уже известное майору Панкратову кресло… – Другого повода нашей встречи я, честно говоря, не вижу. И чтобы сразу расставить точки над «i» – эта часть разработки под таким грифом, что фиговинке и не снилось.

– Я обратил внимание на загруженность шоссе, – покивал Панкратов. – И заверяю вас, Юрий Григорьевич, что суть ваших открытий не является предметом моего интереса…

– О, – перебил профессор, – вот это можно смело включать в какого-нибудь нового «Фауста»: «Суть ваших открытий не является предметом моего интереса». «Фауст», он же бесконечен. Вот вы, вот я. Как там? – «Мне скучно, бес». Бес, естественно, я… Чай, кофе? Шучу, шучу. Сейчас чай принесут.

– Так не мне.

– Теперь мой черед вас заверять: никаких вивисекционных намерений по отношению к вам у меня нет. Это обычный чай. И через… сколько вы там просили?.. через пять ваших минут вы отсюда уедете. Итак, что и зачем вам нужно? Почему чай – не вам? Время пошло.

– Почему чай – не мне… Как мои дела не связаны с сутью ваших разработок, так, вероятно, и вас не слишком волнуют подробности нашей работы с…

– Фиговинкой.

– Поэтому сразу о главном. А именно: о выявленных различиях в информации – той, что озвучил сам клиент с помощью… фиговинки… и той, что я получил о нем здесь, у вас, в состоянии «глубже обычного и гипнотического сна». Максимально образно говоря, различия эти сравнимы с состоянием тела в гравитации и в невесомости. Если менее образно – на место тела можно подставить сознание. Для практической работы необходимо определить коэффициент, позволяющий из конкретных, самим клиентом озвученных «гравитационных» мыслей выводить «невесомый» образ его мышления. Вычислить этот коэффициент можно только одним способом – войти с клиентом в одно на двоих состояние «глубже обычного и гипнотического сна». Совершить совместное погружение. В подводный мир у Большого Барьерного рифа… Пять минут истекли?..

– Ну… стало быть, так… С одной стороны, вы все равно уже в программе «под таким грифом, что фиговинке и не снилось»… С другой же, «кока-колы нет» – вещь с недостаточно изученным, а потому не вполне предсказуемым действием… Я вижу единственное решение: вашу позавчерашнюю дозу разделить поровну между клиентом и вами… И погружаться в этот ваш мир, разумеется, не здесь. Вы ведь собираетесь использовать его втемную?..

– …Добавили рому в чай? – явился пред очи майора умытый, посвежевший Марат.

– Ты заснешь надолго, Моцарт, – улыбаясь, придвинул к нему чашку дымящегося зелья не собиравшийся делить никакие дозы Панкратов.

«Все дело – в иллюзорности измерений, этих дождевых стен вероятностей, размывающих реальный источник пары запутанных фотонов. Замыкает же картину взаимодействия реальности и иллюзии – сознание, третий игрок. Каждый из трех – мост между двумя остальными»…

Очнувшись… ничуть не удивившись ни той же комнате, в какой провел ночь… ни (слово в слово) своему же прежнему умозаключению, возвратившему его в день, едва не закончивший на мосту все его мысли… – приняв то и другое за явленное и прозвучавшее в полусне, Марат погрузился в сон настоящий, истинный (краем сознания успев еще ухватить это свое же: «…истинный»)…

…О ком ты думаешь в эти последние дни? – прозвучало в глубине этого сна. – Об Анне? О «так искусно все раскрывшем» майоре? О которых ты теперь узнал практически всё что нужно… Или о том, о ком не знаешь почти ничего? Кто существует не более чем в твоих предчувствиях – в этом тоннеле в реальность…