– Все позади, – пробрался успокаивающий голос Эдварда под корку моего сознания, и он погладил меня по плечу. – Поехали. Я поеду за тобой.

Я села в свою машину, когда Эдвард занял свою, и мы покинули место преступления. Когда-то я ужасалась, когда узнавала о подобных новостях от брата. Теперь сама приняла в этом деле участие и увидела своими собственными глазами процесс.

Эдвард ехал за мной, и от такой слежки сердце не билось в страхе.

Мне казалось, что я спокойно перенесла все эти события, но спустя какое-то время усталость дала о себе знать. Стресс поддерживал уровень адреналина в крови, поэтому я смогла выстоять, но теперь будто теряю координацию и плаваю в пространстве. В голове туман, накрывающий и мои глаза.

Я резко свернула на обочину и остановилась. За ограждением плескались волны пролива Ист-Ривер, гонимые ветром. Они были темными, ледяными, вселяли в душу грусть и неоправданную тоску. Дверь водительской стороны открылась и предо мной предстал Эдвард.

– Выходи, – мягко повелел он.

Осторожно, с поддержкой Эдварда под локоть, я вышла и салона и прижалась спиной к автомобилю. Холодный ветер снова окутал мое тело, и я автоматически обняла себя за плечи, защищаясь. От свежего воздуха мне стало лучше. Лишь донимало лёгкое головокружение. Эдвард стоял рядом и контролировал мое состояние.

– Ты же не переживаешь за того ублюдка?

Я отрицательно покачала головой, смотря под ноги.

– Не каждый день испытываю подобное. Я свыклась с тем, что имею статус шпиона, но убийства не по моей части, – призналась я.

– Ты просто стояла рядом. На самом деле все сделал я, – утешал он меня.

Я подняла на него глаза, чуть сощурив их из-за яркого света. Хоть солнце и было скрыто на пасмурном небе, на улице было достаточно светло, но жутко холодно для середины сентября.

– Что Вы испытали?

– Ничего, – быстро ответил он, не раздумывая. – Я привык к этому, Элла. Не испытываю угрызений совести, поскольку знаю, кого убиваю.

– Вы были в перчатках. Почему?

Уголки его губ дрогнули. Эдвард тоже немного щурил свои глаза, и мне нравилось смотреть на него такого. Я могу искать его чуть скрытые янтарные радужки, вместо того, чтобы смущенно опускать взгляд, когда Эдвард смотрит на меня пристально. Он облокотился боком о мою машину, засунув руки в передние карманы штанов.

– Это своего рода какое-то самовнушение. Я не убиваю без перчаток. Так я думаю, что на моих руках будет меньше крови. Так делают все мои люди.

– Если от этого становится легче, то почему бы и нет, – пробурчала я.

Эдвард снова улыбнулся, но уже шире.

– Теперь понимаю, почему ты хочешь поступить на психолога. Тебе хочется влезать прямо в душу и разговорами вытягивать оттуда все, а человек этого даже не заметит.

– Не только поэтому, – нахмурилась я, недовольная его словами. – Я не скрываю, что из меня выходит хороший собеседник, но помимо разговоров я хочу помогать людям.

– От того ее и называют «помогающей» профессией. Тебе лучше? – резко сменил он тему.

– Да.

– Тогда поехали. Ты замерзла.

Это не трудно заметить, ведь я не могла унять дрожь в теле. Даже моя нижняя губа тряслась и, вероятно, я вся посинела. Я плохо переношу холодные дни, если легко одета, в отличие от Эдварда. Он в футболке, и мне больно на это смотреть. Хотелось коснуться его кожи, чтобы проверить температуру тела. Он все еще такой же горячий, как всегда?

Эдвард внезапно остановился, не успев сделать и шага к своей машине, поскольку в кармане у него зазвонил мобильник.

– Да, Джон, можешь все подготовить, – коротко ответил он, когда принял звонок, и тут же сбросил вызов.