– Хорошо. Только не сочти меня за сумасшедшего. Начали происходить какие-то странности. Вчера, например, какая-то худая старуха, не пойми откуда, в белых одеяниях вскрыла сперва мой дом, а затем мою жизнь, – прочла как книгу.

– Ну, мне кажется, она знакомилась. Близко… – разводя руками, предполагала Майна.

– Не знаю. Но зачем и с какой стати? Признаться, было жутко.

Она очень внимательно слушала, поднимая и опуская глаза. Слегка приоткрытые губы, хотели что-то сказать, но не стали. Заметил, как по ее левой щеке скользнула слеза.

– Что случилось, Майна? Разве я тебя чем-то обидел?

– Всё в порядке. Я особа эмпатичная. Прониклась твоими переживаниями, волнениями, – как-то отвлеченно сказала она.

Легким касанием промокнув влажные веки, она медленно подходила к обрыву, глядя вниз.

Я призадумался, но когда поднял глаза со стола, увидел на стене напротив икону, точно такую же, как у меня забрал охотник. Подошел, взял ее в руки. Сзади была надпись, сделанная рукой моей прабабушки : «Спаси и сохрани».

Саккомпанировал резкий гром, и небеса пролили шумный дождь.

– Тебе нравится, Морфей, икона?

– Я хотел просто узнать… Как она оказалась у тебя?

Ее красивый, но жуткий смех рикошетил по стенам пещеры.

– Ты забавный. Скажи прямо, что случилось? Или ты так робеешь перед Божьими образами? – спрашивала, как ни в чем не бывало, Майна.

– Случилось то, что этот образ был мой, затем у охотника, а теперь у тебя. Как это возможно?

– Хорошо, я тебе расскажу. Недавно мне вздумалось заполучить именно этот экземпляр образа; села в одном из окон пещеры, свесив ноги над волшебным озером, и прочла кое-какое заклинание. И вот вуаля!

По моей спине пробежал холодок. Я не находил подходящих слов, да и были ли они?

– Расслабься, Морфей. Она выпала у охотника на берегу, и когда мы побежали спасать медвежат, я по пути подобрала ее и всю дорогу несла, зажав под мышкой. Таким образом, она сама ко мне пришла. Магия лишь в этом. Возьми, коль она принадлежит тебе. Тут странность лишь в твоей невнимательности. Рассеянность творит для тебя чудеса, – ее глаза улыбались.

А может, моя прабабушка с того света пожелала ей помочь, может, ей нужнее. Случайности не случайны, – подумалось мне.

– Нет, Майна, пусть останется у тебя. Это частичка моей души, и мне приятно, что она находится с тобой. Так даже лучше.

Прикрыв веки, она протяжно кивнула, принимая. Но вдруг ее лицо выразило волнение; взгляд перешел мне за спину, точнее, на стену, на которой висели часы-ходики, как у меня в видениях. Странно, как я раньше их не замечал? Хотя теперь я отчетливо слышал тревожный цокот стрелок. Глаза ее засуетились, губы приоткрылись: я ждал, когда она подберет нужное слово.

– Морфей, время говорит: тебе пора.

– Куда же, Майна?

– Тебе нельзя больше здесь оставаться. Я не шучу на этот раз. И не задавай больше вопросов. Прости, что вынуждена попросить тебя уйти в дождь. Ты сможешь добраться? Запомнил дорогу? – ускоренными жестами рук интересовалась она.

– Да, не переживай. Только скажи, когда мы вновь увидимся?

В это время она спешно освобождала проход из пещеры. Пробирался наружу в былой мир, но продолжал ждать ответа о следующей встрече. Но безуспешно – преграда уже разделила нас. Еще раз окинул взором закрытую гору, развернулся и ступил шаг…

– Морфей! – я вздрогнул и обернулся.

Она стояла рядом, и лишь полная луна освещала ее тоскливое выражение лица. Подбежала и слегка коснулась губами моей щеки.

– Надеюсь, до встречи, милый.

Я было опустил взгляд в мимолетном осмысливании, но, подняв глаза, ее уже не было.

Каждый шаг до дома сопровождался всплеском чистой радости. Еще не успел переварить, что произошло, но пока и не хотел думать об этом. Когда тебе хорошо, поиск истины может только всё испортить и привязать несуществующие догадки, в итоге нарушить то ценное, которое есть сейчас. Поэтому просто мечтал и фантазировал о будущем. О совместном будущем. Моя душевная окрыленность донесла меня до дома, не замечая пространства и времени. Одинокий домик ждал меня, лишь тусклый круглый свет неба озарял его. Открывал дверь, как услышал откуда-то из дали детские ревущие голоса медвежат. Может, они ищут маму и пришли на ту горькую точку берега? Даже сложно представить, что они чувствуют? Получается, в одной точке может объединиться смерть – потеря, а кто-то там же приобретает любовь. Гармоничный баланс хаотичного парадоксального мира. И вправду, та ситуация нам с Майной очень помогла сблизиться. Кто-то теряет, а кто-то находит. К сожалению и к счастью одновременно, чьими глазами посмотреть. Их плач стих. Перевел дыхание и вошел в избушку. За окном перекликались между собой сверчки колыбельной мелодией. Но хотелось продлить состояние эйфории, посему сон пока отложил в сторону. Приготовил себе чай из различных трав и с застывшей на лице радостью присел на кровать у окошка. Задрал ноги под себя, а горячий напиток приютил на подоконнике. Глубоко вдохнул свежий запах темного, влажного леса, закрыл глаза, как сразу вспомнил ее нежное прикосновение губ. Теперь я знаю, что такое взаимность. И, глядя в полуоткрытое окно, под магически играющих ночных музыкантов в траве, замечтался. Сияла только одна ясная мысль – быть вместе, всегда. Чтобы не разлучаться, каждый по своим стенам, а иметь общие. Общаться сколько нам вздумается, соединять свои векторы восприятия и искать истину с улыбкой на устах. Быть опорой и поддержкой друг другу. Обнявшись, читать книги вслух. А после, сидя у вечернего камина, укрывшись пледом и попивая горячий напиток, обсуждать сложившиеся выводы прочитанного и играть воображением, придумывая другие исходы судеб героев. Разгоревшимся мечтам плеснули холодной воды, когда с окошка идеальных фантазий повернулся вглубь своего дома, в данность. Восприятие мужа дало явное понимание, что нынешние стены не соответствуют моим представлениям. И к тому же я не мог ей соврать; ведь при первой встрече, когда хотел показаться лучше, чем я есть на самом деле, назвал дом прекрасным. Как снежный ком пришли на смену и другие “но”; незаданные вопросы с туманной перспективой. Перерубил ненужную стезю энергетической ловушки и дал себе слово все решить и обдумать завтра. Утро вечера мудренее – без сна думы тяжелее.