Несносная практикантка Вероника Фокс

Октябрина Чехова

Дергаю ногой, стуча мыском темных туфелек по брусчатке. Смотрю на наручные часы, как идет секундная стрелка. Циферблат показывает шесть часов пятьдесят девять минут и сорок восемь секунд. На дворе первое октября и полноценная осень в Москве.

Десять секунд до семи часов.

Поправляю пиджак, быстро выдохнув, начинаю обратный отсчет про себя.

Девять.

Очень интересно узнать, как он выглядит!

Восемь.

Интересно, а все сыщики едят пончик?

Семь.

Нет, нужно собраться с мыслями! Я же будущий сыщик!

Шесть.

Блин… Захотела в туалет по-маленькому…

Пять.

А вдруг я ошиблась адресом?

Четыре.

Нужно вспомнить магическое право. Он же может задать вопросы!

Три.

Нет, всё будет хорошо.

Два.

Нет. Всё уже плохо! Я не могу собраться с мыслями.

Один.

Глубокий вдох и медленный выдох.

Три ровных стука в дверь, с периодичностью в одну секунду. Поправляю пиджак и шляпу, которая, как мне кажется, уже немного перекосилась на волосах. Ожидаю, когда мне откроют дверь.

За дверью слышатся шорохи, потом что-то громко падает. Звук очень похож на разбившуюся вазу. Отчетливо доносятся шаги по осколкам. Я прислушиваюсь к каждому звуку. Хочу приложить ухо к двери, чтобы получше расслышать, но она резко распахивается.

Передо мной возникает мужчина с голым накаченным торсом и в спортивных штанах. Мы встречаемся с ним взглядом. Вот как выглядит мой наставник? Волнистые каштановые волосы, глубоко посаженные насыщенные карие глаза. Трехдневная щетина, ровные тонкие губы, волевой подбородок и кучные брови.

Он смотрит на меня. Я смотрю на него.

Нужно брать ситуацию в свои руки!

– Меня зовут Октябрина, я ваша практикантка, – тараторю на автомате, потому что два чертовых дня тренировалась перед зеркалом. В это мгновение мы оба замираем. Мне чудится, что омут карих глаз выглядит стеклянным. Мужчина сначала хмурится, сощурив глаза, а потом тихим мягким тембром добавляет:

– Который час?

Смотрю на наручные часы:

– Семь часов и одна минута.

На какое-то мгновение мужчина задумывается, будто бы что-то считает в уме, а потом резко спрашивает:

– А день недели?

– Воскресенье, – удивленно отвечаю ему.

Мужчина что-то мычит, а после резко закрывает дверь перед моим носом.

Стою как вкопанная, не поняв, что произошло. Осознание приходит так быстро, что чувствую, как во мне закипает возмущение. Это что за неуважение такое с порога? Ух!

Требовательно стучу еще раз в дверь, и на пятом стуке она вновь открывается.

– Меня зовут Октябрина, я ваша практикантка, – говорю я чуть медленней, чтобы до этого невежи наконец-то дошло. – Сегодня мой первый рабочий…

– Тс-с-с-с, – шипит мужчина и морщится. – Голова болит.

– А, – восклицаю я тихо, перебирая ручку маленькой сумочки пальцами. – Меня зовут Октябрина, – говорю ему шепотом. – Я ваша новая практикантка.

Мужчина моргает несколько раз, а после внимательно оглядывает меня с ног до головы. Он медленно скользит взглядом, отчего мне становится не по себе. Ощущаю себя в чем мать родила, на всеобщем обозрении. По коже пробегают мурашки. Мужчина неразборчиво мычит, заострив свой холодный взгляд на моих туфлях.

– Какая высота ваших каблуков?

– Четыре сантиметра, – говорю ему и не понимаю, к чему был этот вопрос.

– Сойдет.

– Что?

– Как вас зовут? – вновь интересуется мужчина, будто бы не расслышал.

О нет, он все прекрасно слышал!

– Октябрина Чехова, – говорю ему со всей серьезностью и скрещиваю руки на груди. – Вас должны были предупредить о том, что в воскресенье, первого октября, ровно в семь часов ноль минут, приду я.

Вижу, как мужчина пытается сообразить, что я ему говорю. И тут мне приходит на ум назойливая мысль: он чертовски пьян!

Ну конечно же! Это всё объясняет! И стеклянный взгляд, и ненормальное поведение. А еще… То, что у него болит голова. Я даже уверена в этом!

– Чехова, Чехова, Чехова, Чехова, – тараторит мужчина, будто бы пытается что-то отыскать в своих мыслях. – Чехова…

– Я из Академии Потусторонних Расследований. Третий курс, с кафедры по борьбе с нечистью.

Мужчина замирает, подняв холодный взгляд. Вначале щурится, следом тяжело вздыхает, потом вновь щурится.

Странный какой-то.

– Я студентов не принимаю, – отчужденно говорит он и хочет захлопнуть дверью, как я ставлю ногу между порогом и полотном.

– Ну как же не принимаете! – восклицаю я, оттолкнув дверь от себя. – Вот же официальное письмо!

Поспешно достаю официальную бумагу с магической печатью ректора моей Академии и торжественно вручаю это мужчине. Но он не берет ее. Просто смотрит на бумажку, словно я раздаю какие-то листовки. Но, по всей видимости, из-за моего требовательного взгляда, он все же берет эту бумажку из моих рук.

Я оглядываю помещение, которое открылось вздору. И скажу я вам, что там – полнейший хаос! На ресепшене огромные кучи бумаг, хотя по правилам всех детективно-магических бюро ни одна важная бумажка не должна лежать на виду у посетителей! Слева проем, ведущий в кухню, где тоже залежи и кипы макулатуры, справа еще хуже хаос, чем по центру. Три детективных стола, и все завалены бумагами и папками. А еще… огромное количество пустых кружек. Интересно, во всех детективно-магических бюро так утром?

– Октябрина Чехова… – мучит мужчина и, развернувшись ко мне спиной, продолжает читать бумагу, но уходить куда-то вдаль помещения. Я сглатываю тягучую слюну и переступаю порог.

Не так я представляла себе первый день работы в бюро. Дверь за мной тихо закрывается, скрипя петлями. От тишины, которая разрастается во всем помещении, мне становится не по себе.

– А почему ты пришла сегодня? – спрашивает мужчина, выйдя из-за огромных кип бумаг переднего стола.

– Что, почему?

– Тут написано, чтобы ты явилась к началу практики.

– Так сегодня первое октября! – заявляю ему со всей серьезностью. – Начало практики во всех академиях.

Мужчина поднимает на меня взгляд, будто бы я ляпнула что-то не то.

– Первое октября? – восклицает он. – Святые карандаши!

– Святые карандаши?! – шепчу я за ним вслед, не понимая, что это значит.

Мужчина смотрит на меня, а я смотрю на него. В какой-то миг он подбрасывает бумагу вверх и демонстративно уходит в левое крыло, крича через плечо:

– Я сейчас. Никуда не уходи!

И скрывается за большой аркой. Я остаюсь стоять посередине бюро, находясь еще в полном шоке от произошедшего. Уж очень надеюсь, что этот мужчина не Виктор Стужев, являющийся непревзойденным сыщиком потерянных душ на земле. Все говорили, что он человек противный и высокомерный, к тому же красавчик. А этот… пьянчуга какой-то!

Тяжело вздыхаю и прислушиваюсь к звукам, которые доносятся откуда-то справа, из глубины стоящих столов. Шелест бумаги, потом шаги. Чувствую, как сердце бешено бьется в груди. Через какое-то мгновение из-за стола, сладко потягиваясь, выходит чёрный кот. Он с презрением оглядывает меня, а после грациозным рывком бесшумно запрыгивает на кипу бумаг. Но, не удержав равновесие, все это добро летит на пол, разлетаясь к моим ногам отдельными листочками. Вздрагиваю от увиденного, но не от страха. Кот вновь прыгает на уже расчищенный стол и, усевшись, облизывает свою лапу. Наблюдаю за ним и понимаю, что кот умеет говорить, как разумный человек.

– Новая студентка? – приятный мужской баритон исходит от кота, а в конце он добавляет по-кошачьи: – Мур-мяу.

– Да. Пришла стажироваться. Кстати, а где Виктор Стужев?

Кот замирает на мгновение, выпучив зеленые глаза и розовый язычок, а после продолжает намывать мордочку. Я охаю.

– Неужели это он и был?

– Совершенно, мур-мяу, вы правы! – отзывается кот.

– Вот те на…

– Мур-мяу, – начинает кот. – Вы второй студент за год, решивший прийти сюда.

– Почему вторая? – вопросительно спрашиваю у кота.

– Потому что первая погибла.

– Как погибла? – пищу я в ответ, как доносятся шаги с лестницы.

– Потому что слишком много задавала вопросов, – холодно произносит мужчина. Он переоделся в белую рубашку, поверх которой надет коричневый жилет. Рукава закатаны до локтя. В цвет жилета свободные брюки и начищенные темно-коричневые ботинки.

– Вот же выпендрежник, мур-мяу, – шипит кот.

– Виктор Стужев, – остановившись около меня, мужчина протягивает мне руку. – Частный детектив бюро «Находка». Лучший в своем деле.

– Октябрина Чехова, – повторяю ему свое имя и протягиваю руку ему. Мы обмениваемся крепким рукопожатием, как в следующую секунду Виктор притягивает меня к себе. От него разит алкоголем и… перегаром!

– Надеюсь, вы будете не такой неосмотрительной, как предыдущая студентка.

Я замираю в изумлении. Это что, он меня пугает?

– Ну нахохлился, мур-мяу, – произносит кот. – Вы посмотрите на него!

– Молчи, Лупа!

– У этого кота имя – Лупа? – восклицаю я и переглядываюсь то с Виктором, то с котом.

– Да, мур-мяу, – гордо заявляет кот. – Меня зовут Лупа!

– Странности только начинаются, – с опаской убираю руку от Виктора и внимательно наблюдаю за этими двумя.

– Лупа – мой кот.

– Второй сыщик! – фырчит черный.

– Не слушай его. Он просто хочет быть как я – лучшим.

– Ш-ш-ш! Я и так лучше тебя! – заявляет кот.

– Да ну? – обернувшись к нему, Виктор складывает руки на груди и буравит кота злым взглядом. – И чем же?

– Да во всем! – громко отвечает кот.

– К примеру?

– Я тише, чем ты, – кот встает на дыбы и шипит на него.

– А я сильнее, чем ты! – парирует Виктор.