– Смешно тебе, а они, между прочим, кусаются!

– Да не может этого быть, они ведь только падалью питаются! Ну, давай уже, быстрее к нам, а то смотри вон там какие здоровые, ноги пооткусывают!

Мальчишка отбросил ветку, набрал полные легкие воздуха и побежал прямо по крабам, с разбегу бросившись в море.

Через несколько секунд он уже забрался в лодку и с обидой выпалил веселящимся от души Ие и Чижику:

– Смейтесь, смейтесь. А я их, знаете, как боюсь… да и сами бы вы, окажись на моем месте… – договорить он не успел, сам зашелся раскатистым хохотом.

А ветер, тем временем, уже погнал лодку прочь от одинокой, окруженной крабами и подступающей водой пальмы в неизведанную и бескрайнюю даль.

– Что-то есть хочется, – не вытерпел Мерлин, поглаживая жалостно завывающий живот.

– Ага, было бы неплохо, – вздохнул Чижик. – Хотя я привык. Иногда по нескольку дней, бывало, есть нечего.

– Не повезло тебе в жизни. А вот у моего отца дома целых два повара работают. Вернее, один повар другой кондитер, который по пирожным и тортам. Ни разу такого не случалось, чтобы съесть было нечего, – мечтательно вспоминал Мерлин.

– Ну, теперь то мы не у тебя дома…

Щенок, словно желая принять участие в разговоре, глядел жалобным просящим взглядом то на одного, то на другого.

– И ты тоже голодный? – Чижик потрепал собаку за холку. – Терпи, дружище.

– Ты же дикий зверь! Иди вон, рыбу поймай, смотри, какие здоровые плавают! – Мерлин негромко рассмеялся, довольный своей шуткой. – Я представляю, как этот пузырь с короткими лапками в воде барахтается. А – ха, смехотища!

Чижик с любопытством взглянул за борт.

– И правда, большие. И видно так хорошо, как будто до дна рукой можно достать…

Неожиданная мысль пришла в голову обоим сразу.

– Мелко! Значит… – крикнул Мерлин.

– Берег близко! – перебил его Чижик.

Оба одновременно вскочили, чтобы разглядеть, не показался ли на горизонте клочок суши. Лодка зашаталась, накренившись сначала в одну, а затем в другую сторону.

Ия беззвучно засмеялась, глядя на них. Скорее всего, она уже приметила тонкую полоску берега, показавшуюся вдали.

Неожиданно лодка остановилась, наткнувшись на невидимую преграду. Ветер наполнял парус, тонкая мачта гнулась и трещала, но суденышко застыло на месте.

– Я, кажется, ее чувствую, – с опаской озираясь, сказал Чижик, стоявший ближе всех к носу шлюпки.

– Кого? – Мерлин непонимающе уставился на мальчика.

– Стену… вот она. Ее не видно, но она давит на меня и не пропускает.

– Ты перегрелся что ли… – черноволосый мальчишка подошел ближе, протянул руку и тут же ее одернул, замолчав на полуслове.

– Часть лодки уже за этой стеной, а нас она не пускает…

Девочка осторожно подошла и протянула вперед ладонь. Ее пальцы прошли, не встретив никаких препятствий. Она повернулась и жестом попросила ребят отойти к корме.

Шлюпка проплыла еще немного, пока невидимая преграда снова не наткнулась на недоумевающих мальчишек. Но те уже и думать забыли о лодке и препятствии – они, широко раскрыв глаза и рты, с удивлением смотрели на Ию, которая спокойной миновала странную преграду.

Девочка в считанные секунды преобразилась, словно по волшебству. Ее пляжный наряд из пестрого трикотажа превратился в белое платье, расшитое золотом и сверкающими стразами. На ногах красовались белые матерчатые сапожки, узорно простроченные золотой нитью. На руках и шее переливались и горели на солнце украшения из крупного жемчуга, золота и бриллиантов.

Ия распустила собранные в пучок волосы и приветственно подняла руки и лицо к небу, закрыв от восторга глаза. Черные прямые пряди плавно скатились на плечи, и лишь один локон цвета чистого золота непослушно выбился и, подбрасываемый ветром, упал ей на лоб.