— Тебе не нужно было ездить в реанимацию к тому парню, — мама бубнит себе под нос, убирая с кровати поднос с ужином, к которому я так и не притронулась, аппетита вообще нет. — Он сделал тебя инвалидом на всю жизнь, — резко выпуливает и сразу же осознает что сказала.

Она смотрит на меня испуганным взглядом и прикрывает рот руками.

— Прости, детка, — качает головой, словно мысленно ругает саму себя, — я говорю какую-то ерунду. Конечно, ты встанешь на ноги. Слышишь, Эмма?

— Угу, — произношу еле слышно и устраиваюсь удобнее на кровати, хочу заставить себя заснуть, там, в волшебном мире я хотя бы могу ходить.

— Кстати, — мама никак не унимается, — вчера Тайлер пришел в себя и сегодня его перевели в палату. Ты, видите ли, беспокоишься о нем, а он о тебе даже и не вспоминает!

— Мама, хватит! — не выдерживаю и резко повышаю тон. — Оставь меня в покое, я хочу поспать.

— Хорошо, хорошо, — она понимающе кивает, но не забывает слишком навязчиво поправить мое покрывало.

Наконец-то остаюсь одна, но сна нет ни в одном глазу. Специально соврала маме, чтобы побыть в полнейшей тишине, голова немного разболелась от ее стрекотания.

Если честно, я думала, что Тай навестит меня, но возможно, ему еще нельзя вставать с кровати. Ловлю себя на мысли, что жду его. Снова как преданная собака готова путаться под ногами хозяина, чтобы получить желаемую ласку. А вдруг он не знает, что я тоже нахожусь в больнице? Вдруг ему еще никто не сказал? Да нет, бред какой-то. Сто процентов к нему уже попал Мэт, так что Тай НЕ может НЕ знать обо мне. Сама я к нему, конечно же, не поеду, стыжусь этого проклятого кресла. Бросаю на него быстрый взгляд и недовольно морщусь. Долбанная колымага.

Слух улавливает какую-то возню за дверью, и я сразу закрываю глаза, специально притворяюсь, что сплю. Внимательно прислушиваюсь к возникающему шуму и стараюсь выглядеть максимально естественной.

— Миссис Гилмор, — раздается тихий мужской голос и я сразу же узнаю его, это мой лечащий врач, — вынужден предупредить вас, что у Эммы мало шансов встать на ноги, всего лишь десять процентов.

Закусываю язык, чтобы вся удушающая боль, которая с каждой секундой разрастается в груди, сконцентрировалась во рту.

— Советую вам отвести Эмму к психологу, чтобы ваша дочь поработала со специалистом, — продолжает тихо говорить доктор, пока мама расстроено ахает. — Жизнь девушки уже не будет прежней.

Сжимаю покрывало пальцами и со всей силы удерживаюсь, чтобы не разрыдаться. Вот он, суровый приговор, который в одночасье растоптал все мои мечты и желания, который безжалостно свернул меня в бараний рог и бросил на произвол судьбы.

Мне не повернуть время вспять, не отмотать пленку жизни. Я бы все отдала, чтобы вновь вернуться в тот злополучный момент, когда согласилась поехать с Тайлером. Я лишилась способности ходить, а этот козел даже не пришел навестить меня! Ну и сволочь же! Разве можно быть настолько бессердечным?

И как я умудрилась втюриться в него? Смазливая мордашка, а внутри – пустота, лишь одинокое перекати-поле изредка слоняется из стороны в сторону.

Чувствую, как тихая слеза скатывается из внешнего уголка глаза, щекочет щеку и попадает прямо в ухо. Открываю глаза и осматриваюсь. В палате только мама, я даже не заметила, когда ушел доктор. Она стоит спиной ко мне и смотрит в окно. О чем она думает? Что дочь-обуза свалилась на ее плечи? Чем она заслужила такое наказание? Моей маме всего лишь сорок два года, у нее вся жизнь впереди, она могла бы успешно построить свою личную жизнь, удачно разобраться с проблемами на фирме, которые не дают ей сделать глубокий вдох.