Затем Вахтанг медленно тянул руку к Марине.

Но Марина, придя в себя, говорила нарочито грубо и громко:

– Подъем!

И убегала, хлопнув дверью.

Описывать учебный процесс утомительно, а читать о нем еще скучней. Зато всякие казусы, нарушающие этот процесс, с годами становятся частью летного фольклора, обрастают нереальными подробностями и превращаются в мифы. Но, присягнув читателю на документальность повествования, автор провел собственное расследование и теперь излагает только проверенные факты.

Итак, факт номер один. Однажды, когда старшекурсники отрабатывали прыжки с парашютом, а первокурсники и, соответственно, первокурсницы на том же учебном аэродроме, но в другом его, конечно, конце только учились складывать парашюты, произошло следующее. Группа курсантов (среди них Вахтанг, Микола и Егор в своей желтой штормовке) загрузились в Ан-2, взлетели и чуть погодя черными точками посыпались с неба на летное поле. Затем один за другим стали раскрываться купола их парашютов, на них жирными восклицательными знаками зависали курсанты, и только одна желтая точка, опережая парашютистов, неслась к земле, не открывая парашют.

Первокурсники замерли.

Катя, побледнев, вцепилась руками в рукава подруг.

Поодаль желтая точка, обогнав парящих на парашютах курсантов, стремительно пронеслась без парашюта вниз и грохнулась о землю.

Катя упала в обморок.

А Егор, приземлившийся на своем парашюте рядом со своей желтой штормовкой, спокойно поднял ее с земли – она была надета на какой-то тяжелый рюкзак. Остальные курсанты, тоже приземлившиеся рядом с этой мишенью, собрали свои парашюты, подошли к первокурсникам и со смехом наблюдали, как Марина и Гюльнара приводят в чувство Катю. Вахтанг хохотал громче всех.

Марина выпрямилась, шагнула к Вахтангу и влепила ему пощечину.

– Сволочи!

– Еще! – вдруг сказал Вахтанг.

Марина, не задумываясь, врезала ему еще раз.

– Еще! – сказал Вахтанг.

Марина ударила снова и, уже рыдая, стала кулаками колошматить Вахтанга по груди.

Вахтанг счастливо улыбался.

Факт номер два. Как-то на очередном утреннем построении «Жан Рено» объявил:

– Товарищи курсанты! Вы, конечно, знаете, что происходит в стране. Армия сокращается, военные училища тоже. Но напрасно стервятники Вашингтона радостно потирают руки. Мы не собираемся уменьшать готовность страны к обороне. В нашем училище создается военная кафедра, мы будем готовить из вас летчиков широкого профиля…

И буквально назавтра курсанты, построенные поротно, уже маршировали по стадиону, как на армейском плацу. Инструктор командовал по-армейски:

– Раз-два! Раз!.. Раз-два! Раз!.. Тяни носок! Выше!.. Запевай! «Вот новый поворот…»

Вбивая ботинки в гаревую дорожку стадиона, курсанты грянули хором: «Что он нам несет? Омут или брод?..»

Пристроившись к последнему ряду, с ними маршировала и Катя – маленького росточка, нелепая в своей самопальной форме, но абсолютно серьезная и старательная.

Выведя марширующих курсантов за ворота училища, инструктор неожиданно скомандовал:

– Отставить песню! Направляющий, шаг на месте! Внимание! Марш-бросок десять километров! За мной бегом – марш!

Курсанты нестройной колонной побежали за инструктором. Он повел их к реке – через кустарники, по песку, вниз по оврагам. И вдоль реки. И опять вверх по косогору.

Тут многие стали выдыхаться, колонна растянулась, кто-то отстал и упал на землю. И вот уже от колонны осталась половина… треть… вот рухнули Микола и Вахтанг…

Но Катя, хоть и последняя, продолжала бежать, не сдаваясь. И только когда Егор, не дотянув до финиша метров двести, тоже упал в выжженную солнцем траву и чертополох, она остановилась, упала рядом с ним.