– Те, кто занимаются этим делом. – Он помахал рукой. – Знаешь, за последние несколько лет я работал в разных местах.

– Но я думала, что ты уже покончил с этим.

– Так и есть, – сказал он, но Эйлин почему-то не очень ему поверила. – Просто я должен кое-что сделать для старого друга.

– У тебя плохо получается сказки рассказывать. Кто этот старый друг?

– Эйлин, я уже и так сказал тебе больше, чем должен был. Я живу по определенным правилам, и эти правила установлены не зря.

– Ты все еще в деле. Ты сказал, что покончил с этим, но солгал.

Эйнджел взял бутылку и наполнил ее бокал. Эйлин не стала его останавливать.

– Я не лгал. Я больше не на службе. Ушел, потому что хотел заниматься чем-то другим. Я здесь потому, что хотел поговорить с Финном. Он прошел через то же самое, изменил всю свою жизнь. Теперь я его менеджер. Вот и все.

– Но ты делаешь что-то, из-за чего за тобой бегают вооруженные люди.

Он потянулся к руке Эйлин, но она убрала ее.

– Не надо так, – сказал он.

– Кто этот друг? Не называй мне его имени, просто скажи, что это за человек. Чем он таким занимается, что ты боишься даже говорить о нем?

Эйнджел откинулся на спинку стула.

– Он больше не представляет ни для кого опасности. Он мертв.

Эйлин сжалась.

– Прости… Тогда почему ты…

– Это был отец Сонни.

– О нет. Твой брат. Эйнджел, прости…

– Ничего, все в порядке. Он сделал кое-что, что не понравилось людям, на которых он работал. Очень не понравилось. – Он придвинулся к Эйлин. – Если ты расскажешь об этом кому-нибудь, кто-то умрет. Понимаешь?

Она кивнула:

– Да.

Он был так одинок, и его преследовали плохие парни. Одиночество – вот причина, по которой он рассказывает ей все это.

– Не беспокойся, я никому не скажу.

– Хорошо. Они застрелили его. Выпустили в него несколько дюжин пуль.

Эйлин вцепилась в бокал обеими руками и сделала большой глоток.

– Они думали, что Сонни видел это? – спросила она. – Но на самом деле этого не было? Наверное, они уже поняли это и оставят его в покое.

– Надеюсь, они именно так и думают, – отозвался Эйнджел, – но он видел, как умер его отец.

– О боже… – Эйлин поежилась. – Хорошие люди не должны попадать в такие переделки.

Эйнджел промолчал. Она взглянула на него и похолодела.

– Его отец не был… хорошим?

– Думаю, на сегодня достаточно.

– Бедный Сонни. Неудивительно, что он такой колючий.

И снова Эйнджел промолчал. Эйлин сжала его руку.

– Спасибо, что был искренен со мной. Теперь я лучше понимаю, что происходит.

– Если бы ты уже не влезла в это по уши, я бы тебе ни слова не сказал. Но ты уже замешана в это дело и должна понимать, что болтать опасно. Ты ничего про Сонни не знаешь, договорились?

– Я понимаю. Я сделаю все, чтобы помочь. И никогда никому ничего не скажу.

– Хорошо. Потому что я чувствую, когда кто-то врет, и обязательно узнаю, если ты кому-нибудь проболтаешься.

– Я никогда этого не сделаю, Эйнджел! – Ее сердце колотилось. – Правда!

– Прекрасно! Потому что, если откроешь рот, мне придется тебя убить.

Какие холодные у него глаза.

Эйлин заметила в углах его глаз морщинки. От смеха? Она вдруг представила Эйнджела, щурящегося на солнце, в руках – автомат.

– Это была шутка, – сказал он, – плохая шутка.

Может, и так. А может, и нет.

Эйлин встала так быстро, что ножки ее стула заскрежетали по деревянному полу.

– Спасибо за вино.

– Эйлин…

Он тоже встал, и она вдруг словно впервые увидела, какой он высокий и крепкий.

– Что-то я загостилась, – сказала Эйлин, справившись с волнением. – Аарон, наверное, удивляется, куда я пропала.

Эйнджел встал у нее за спиной, и Эйлин почувствовала, что у нее подкашиваются ноги.