Воротившись в Петрозаводск, застали город засыпанным снегом. Двинулись из карельской столицы на единственной электричке, движущейся отсюда в северном направлении. Билеты на посадку продаются в пригородных кассах вокзала только за час-полтора до отправки. Остальную часть дня пригородный вестибюль здания закрыт. И это оправданно. Бегущая всего раз в день собака с красной квадратной мордой оказалась пустой.

Четыре вагона предоставлены в пользование: двум путешественникам, команде теток-контров, зайцу-алкашу, который хорошо знаком команде контров и к которому они испытывают стойкую неприязнь, смешанную с чувством тупой беспомощности, и с излишком набравшемуся обрыганному таксисту-рыбаку, которого где-то в глухой деревне ждет какая-то подруга. В таком тривиальном составе мы мчали по зимней дороге вдоль северной оконечности бескрайнего Онежского озера, претендующего по размерам на статус моря.

До Медвежьегорска, где снимали «Любовь и голуби», добрались в ночь. Городок можно разглядеть сверху – с сопки. Этим пользовались финны во время войны с СССР. Наверху по-прежнему остались оборонительные укрепления.

Город появился во время Первой мировой войны, в 1916 году, – вокруг станции ж/д, через которую, гремя колесами, идут составы с кругляком. Сейчас железка делит его пополам. С одной стороны деревянная застройка, с другой – панельки в пять этажей.

Железная дорога стала скелетом Центральной и Северной Карелии, ее станции, будто кости мясом, обросли поселками: серо-черными избами с придомовыми садиками, огороженными проволокой и шинами, высокими ржавыми бараками и пятиэтажными панельками. В жилищах поселились люди и зашевелились, загуляли по замкнутой поселковой системе красными тельцами, наполняя бетоноблочные и жестяные сосуды жизнью.

Так было и на Диком Востоке. Железка привезла города в Сибирь. В Российской империи строилась самая длинная железная дорога в мире – Транссибирская магистраль (Челябинск – Владивосток). В СССР взялись за второй Транссиб, севернее первого – Байкало-Амурскую магистраль (БАМ). Были планы даже соединить страну скоростными ж/д магистралями, как в Японии, поезда по ним могли бы нестись быстрее 200 км/ч. Первая такая дорога должна была соединить Москву с Петербургом, к разработке приступили в начале 1990-х. Но внезапный развал Советского Союза прихватил проект вместе с собой на свалку истории.

Из Медвежьегорска выбираемся попутками: удается достопить до поворота на Беломорск. К прибрежному городку у Белого моря ведет тупиковая 40-километровая дорога. Автобус туда ходит дважды в день, и нам везет в кромешной тьме поймать его на перекрестке.

В хостеле, куда мы заселяемся, гудит корпоратив. Тетушки почтенного возраста прибывают на танцы с алкоголем в захолустный ресторан, грохот праздника перебивает сон, и я эвакуируюсь на прогулку по затерянному в карельских лесах городку.

В окружении осыпавшихся пятиэтажных коробок сталинско-хрущевской застройки уместились целые поселения из деревянных изб, окруженные рукавами речек и морскими заливами. Архитектурный облик города кажется случайным и нелепым, не соответствующим бывшей прифронтовой столице. Людей на улицах почти нет, только стаи собак перебегают занесенные снегом дороги и прячутся в хило освещенных дворах.

Беломорск расположился на островках у входа в открытое море – Белое. Теплоходы прибывают сюда по системе каналов длиной 227 километров, известной как Беломорско-Балтийский канал (ББК), или канал имени Сталина, – один из пяти самых длинных рукотворных каналов мира. Тот самый, что построен руками «заключенных каналоармейцев» (з/к), то есть – зэков