– Ты можешь приехать? – Тут же спросила она.

– Что случилось? Куда?

– Я дома. Нужно чтобы ты приехал! – Её было плохо слышно, мешали помехи, как будто сильный ветер задувал в микрофон.

–Ты же не дома! Где ты? Что за шум?

– Я сейчас выключу телефон, приезжай ко мне!

– Да что случилось? За тобой там кто-то гонится что ли!?

– Я не могу… – Её голос прервался короткими гудками.

Я позвонил ей снова, но телефон был выключен. Мороженное подтаяло, и большая капля упала на мои черные ботинки. Аппетит пропал, я выкинул рожок в урну и пулей влетел в метро.

Такое было впервые, и по правде говоря, я очень испугался за Ксюшу. Почему она не могла говорить? Где была? И что, черт подери, с её телефоном!? Если учесть то, что она должна была находиться на работе, так как время было без четверти пять, а рабочий день у неё до пяти, то все это выглядело очень странно!

Связал ли я это как-нибудь с тем письмом, что нашёл в своём почтовом ящике? Пока я ехал на метро, я много чего успел надумать. О письме, о таинственном преследователе, о её работе, о проблемах с родителями, шумных соседях, да и Бог его знает, о чем ещё! Самое неприятное в таких моментах это собственные мысли и время, которое тянется, заставляя тебя тонуть в мучительном ожидании.

Поезда, как на зло, не было около десяти минут. За то время я намотал по пирону кругов двадцать, не меньше! Я был весь красный, и отчётливо чувствовал, как горит моё лицо. Жонглируя беспокойными домыслами, я ещё несколько раз позвонил на её телефон, он был выключен.

Я не могу вспомнить ничего конкретного о моей поездке. Там, вроде, не случилось ничего необычного, но даже если бы и случилось, то я бы скорее всего не обратил внимания, так как был полностью погружен в себя. А так, поезд как поезд, шум как шум, обычные люди со злыми лицами, и я, похожий на спелый, сочный помидор. Зато я хорошо помню, как поднялся на улицу, почувствовал лёгкий ветерок, и ускоренное биение собственного пульса.

Дорога до её дома пролетела одним мгновением. Не ожидая лифта, я вихрем пронёсся по этажам, и тут же оказался на пороге её квартиры. Прислушавшись, я услышал лёгкую музыку – это играл вальс. Она любила слушать такую музыку, – монотонную, спокойную, без слов и суеты. Через линзу дверного глазка проникал свет – значит в прихожей включено освещение. Я зажал кнопку звонка, запели птички.

– Кто там? – Раздался её голос.

– Я, открывай. – Линза погасла, а значит она посмотрела в дверной глазок.

– Точно ты?

– Нет, не точно! Открывай, говорю!

Щёлканые засова, скрип петлей, она стоит на пороге, в длинной майке и шортах.

– Что случилось? – Тут же спросил я, пройдя в квартиру.

– О Боже, ты чего какой взъерошенный?

– К тебе спешил! Что у тебя стряслось!? Почему телефон выключен?

– Ты чего кричишь? Ничего страшного не случилось! Я телефон в лужу уронила, на улице, рядом с домом. Что-то с аккумулятором случилось, и крышка треснула. Он выключается постоянно, я не могу его включить!

Я, весь взъерошенный и вспотевший, уставился на неё большими, удивлёнными глазами. – То есть, у тебя все нормально?

– Ну конечно все нормально! Ты чего так перепугался?

– Твой звонок показался мне очень странным! Я думал, ты спасаешься от кого-то! Это выглядело очень, очень подозрительно… – Она потянулась ко мне, мы обнялись.

– Вот именно, тебе показалось! От кого мне спасаться? Средь бела дня? На улице? Ты чего надумал? Защитник мой! Давай куртку, я её повешу.

Я улыбнулся и шумно выдохнул. – Я излишне впечатлителен! Ты знаешь, у меня бурная фантазия. И почему ты не на работе? Время-то ещё, полшестого. Ты в это время только в метро должна садиться.