Он вдруг вспомнил, как после весеннего бала, которым закончился фестиваль под названием «Черемуховый цвет», она с улыбкой подошла к нему в костюме очаровательной бабочки с крыльями за спиной, в который успела переоблачиться по ходу мероприятия, и спросила:
– Тебе понравилось?
– Да, очень! – просто ответил он.
– Значит, и тем, кто будет читать про это тоже должно понравиться! Ты понимаешь, о чем я говорю?
– Баш – на баш! Если ты позволишь проводить тебя до дому, завтра утром материал будет сдан в печать!
Окси с сомнением посмотрела на Дота.
– Не врешь?
Он безразлично пожал плечами.
– Как знаешь!
Демонстративно отвернувшись от нее, он собрался уже уйти…
– Ладно! Погоди, я только переоденусь!
И она быстрым шагом направилась из редеющего зала со зрителями за кулисы сцены.
Потом они шли по улицам вечернего города и говорили о разном.
– Так, ты хочешь стать журналистом? – спросила она.
– Почему бы, нет? Эта – профессия ни чем не хуже других!
– Я не говорю, что хуже! Я говорю, есть ли у тебя к ней способности, и нравится ли тебе она?
– Костя говорит, что я – прирожденный репортер!
– А кто такой – Костя?
– Костя? Костя – правая рука Тео и мой шеф!
– А!.. Это – тот лысый? С козлиной бородкой?
Герман от неожиданности слегка насупился.
– Кос – отличный жур! И бородка у него – нормальная!
Окси понимающе кивнула.
– Ну, извини! Не хотела я обидеть твоего жура!
Они не заметили, как очутились возле подъезда ее дома.
– Спасибо, что проводил!
И Окси прижала чип к гнезду замка. Тот пискнул, и она потянула за ручку двери.
– Постой! А, как я тебе сообщу, что статья готова? У меня, ведь, даже нет номера твоей мобилы!
– А ты не много хочешь?
– Но, ведь, это…
Герман пару секунд подбирал нужные и весьма убедительные доводы.
– Это для дела нужно!
На лице Окси мелькнуло сомнение. Но, как видно, желание поскорее увидеть материал о весеннем фестивале в газете, оказалось сильнее.
– Ладно! Для дела, так – для дела! – наконец, сказала она.
– Твоя взяла!..
20
Уже подходя к ее дому, он позвонил ей.
– Ты не могла бы ненадолго спуститься во двор?
– Это еще зачем? – с трудом сдерживая недовольство, поинтересовалась она.
– Разговор серьезный есть!
– Если ты о том, что…
– Обещанного три года ждут?
– И еще три месяца, три недели и три дня! – ехидно заявила она.
– Нет, я – не об этом!
Она пренебрежительно хмыкнула в трубку.
– Тогда нам с тобой вообще разговаривать не о чем!.. К тому же, у меня дел – по горло! И из квартиры я сегодня – ни ногой!
И она отключила сотовый.
– Ах, вот ты – как, значит?!
Было еще светло, и на тот случай, если, все ж таки, Худоярова решит пренебречь собственными намерениями и глотнуть свежего воздуха, Герман сел на лавочку в самой глубине двора того дома, где жила Окси, чтобы не рассекретить своего присутствия в нем…
Ждать ему пришлось недолго. Примерно, минут через двадцать, как ни в чем ни бывало, она вышла из подъезда. Зачем-то, оглядевшись по сторонам, поспешила к ближайшей арке и скоро исчезла в ней. Герман встал со скамейки и направился вслед за девушкой. Для чего ему это было нужно, он и сам толком не понимал. Окси явно не хотела встречаться с ним. Вероятно, на этот вечер у нее были совсем другие планы.
Стараясь оставаться незамеченным, Дот шел за Окси буквально по пятам. Это было совсем несложно на улице, кишащей людьми. Где-то через пару кварталов девушка остановилась у обочины дороги. Буквально тотчас в шаге от нее с визгом притормозил черный «Порш Кайен». Не успела она опомниться, как дверка открылась и тот, кто сидел в машине, схватив Окси за руку, резко потянул на себя. Затем дверка захлопнулась. Дымнув, машина резко рванула с места в карьер.