На следующий день, в одиннадцать, она заехала за мной, и мы не спеша усевшись в такси направились в сторону окраины города, где располагалось старинное кладбище. Виктора хоронили именно там, хотя для захоронений это кладбище крайне редко разрешали теперь использовать, а сделали на другом конце города новое. Выйдя из машины, направились к центральным воротам, распахнутым настежь. На территории было тихо, одинокий сторож мел где-то вдалеке дорожки поскребывая их облысевшей метлой, ветер гонялся за опавшей листвой и шуршал ветками. Огромные мрачные памятники возвышались с обеих сторон. Старые деревья поскрипывали в такт ветру и конечно большие черные вороны, сидевшие на оградах хохлившиеся и переступающие то на одну, то на другую лапу.

Вдали, центральная аллея упиралась в маленький храм. Мы направились туда и успели как раз к моменту начала церемонии. В здании было несколько человек. Пахло ладаном и свежеструганным деревом, вокруг горели свечи, священник тихо о чем-то переговаривался с молодым мужчиной, стоявшим у гроба.

Мать немного отстала, она окидывала недоверчивым взглядом иконы. А я подошла к гробу, наклонилась к Виктору и поцеловала его в лоб. Меня обдало морозным холодом. Не удержалась и положила руку поверх его. Заставила себя не вздрогнуть и повернулась, ища мать, та застыла в нескольких шагах и смотрела на Виктора. Потом, вытянувшись как струна, со стороны казалось, что это не человек, а робот двигается, подошла и положила свою ладонь поверх его кисти поцеловала его в лоб, постояла, несколько минут склонившись над ним. А затем решительно направилась в самый дальний угол, доставая платок и спешно вытирая слезы.

Все это время за ними наблюдал мужчина, тот самый, который вел разговоры со священником. Я догнала мать и взяв ее под руку, посмотрела на него, он отвел взгляд. Был здесь и адвокат, он подошел к мужчине, и что-то шепнув ему, указал рукой на нас. Молодой человек понимающе кивнул и двинулся следом за ним, приближаясь.

– Добрый день! Меня зовут Александр, а вы видимо Полина и Мария? – молодой человек вопросительно смотрел на нас.

– Да, а откуда вы нас знаете? – мое любопытство взяло верх.

– Адвокат подсказал, а вообще, я всегда знал, что у отца есть еще дочь. Я сын Виктора.

Я приложила руку ко рту. Это было неожиданно. Александр совсем не походил на отца, хотя был таким же высоким, но слишком смуглым, с темными волосами и глазами, даже что-то восточное было в его внешности. А вот стиля ему было не занимать, холеный мажор. Модная рубашка и стильные часы на запястье подтверждали это. Его ремень стоил, как моя машина.

Больше он ничего не успел сказать, началось отпевание. После церемония должна была продолжиться уже на улице. За то время, что мы пробыли в церкви солнце, успело спрятаться и на улице значительно похолодало. Накинув на плечи плащ, я помогла сделать то же самое матери, и мы пошли в самом конце этой небольшой процессии немного отстав.

– Мам ты знала, о другой семье отца? – спросила я.

– Нет, не знала, и не уверена, что она была в обычном понимании людей семьей, возможно, он просто помогал в воспитании сына., Виктор всегда был неординарной личностью и вряд ли он мог построить крепкие отношения с женщиной, – дальше всю церемонию они хранили молчание. Когда гроб уже опустили и стали забрасывать землей, я подошла к краю, и тоже сжав кулачок, горсточку бросила вслед, всхлипнула и расплакалась. Вскоре все было закончено, но Александр просил всех присутствующих отправиться в ресторан на поминки.

Я с матерью переглянувшись, не сговариваясь, двинулись за ним. За воротами их ждал минивэн в который мы и уселись, ресторан находился недалеко и ехали все в молчании. Я иногда замечала, как мать аккуратно промакивает платочком глаза, и сама силилась не расплакаться. Начинала глубоко дышать.