– Так и что, вы думаете, что внимательно прочитали статью и поняли принцип работы материального транзистора? – завязал беседу профессор Бен.

– Да, мы так думаем, – уверенно сказал Ник, а Стив, облюбовавший одно из кресел, почесал свои короткие кучерявые волосы и одновременно с ним задумчиво произнёс:

– Ну, в общих чертах…

– Хм, – усмехнулся профессор Бен. – Ну хорошо, объясните-ка мне: что произойдёт, когда вы запустите должным образом настроенный прибор?

Ребята переглянулись. Ник выбрал одно из близлежащих кресел и поудобнее в него уселся, вжавшись в спинку. Стив, напротив, неторопливо встал, подошёл к доске, поправил очки на носу и взял в руки маркер. Немного покачивая его в руке, он задумчиво посмотрел на потолок.

12 октября, воскресенье

– Ну что, теперь-то можно рассказать? – решительно спросил Ник. – Полли умная, она может подать дельные идеи.

Стив собирался что-то сказать на это, но не успел и рта раскрыть – Ник уже продолжал:

– Да и дело даже не в этом. Просто я физически не смогу от неё скрывать дальше, чем мы занимаемся. Тебе этого, наверное, не понять, но мы всегда друг другу всё рассказывали. Я могу скрывать от родителей, обманывать друзей, но Полли – ни за что, мне даже в голову это не приходит. Это всё равно что самому с собой в шахматы играть.

Полли энергично покивала и добавила:

– Наши родители неоднократно в этом убеждались. Если хочешь приготовить сюрприз для Ника – это должно быть сюрпризом и для меня; и наоборот.

Они сидели за обеденным столом в гостиной у Джексонов. Стив посмотрел на них обоих и, покачав головой, тяжело вздохнул.

– Но как это сделать? Даже мы потратили полторы недели на осознание всей этой информации, – Полли нетрудно было пропустить мимо ушей эту небольшую высокомерность, тем более, что её занимал предмет спора. – Ты помнишь наше обсуждение с профессором Беном? Оно заняло больше трёх часов, после которых мои мозги вскипели. И бо́льшую часть этого обсуждения могли бы понять только мы трое и, может, ещё парочка таких же гениев вроде профессора Бена.

Немного подумав, Ник спросил:

– А ты сам можешь как-то основную идею выделить?

Стив глубоко вгляделся в поверхность остывшего риса перед собой и не поднимал головы не меньше минуты. Наконец, он поправил очки и сказал:

– Ну, в принципе, основная идея сравнительно проста.

– Как и всё сравнительно гениальное! – вставил Ник, но, столкнувшись со взглядом Стива, замолчал.

– У нас есть фемтосекундные энерго-гравитационные пульсары – ща, ща, я объясню: это такие маленькие детальки, которые генерируют пульсацию фиктивной массы через накачку их электроэнергией. А пульсация фиктивной массы, в свою очередь, создаёт гравитационную волну. Пусть очень слабенькую, но нам много и не надо.

– Ага, пока понятно, – произнесла Полли. Она была вся внимание.

– Согласно теории профессора Бена, если выстроить гребни гравитационных волн в определённой конфигурации в одной точке пространства, в этой точке образуется завихрение пространства. Завихрение пространства порождает уже свои собственные гравитационные волны. А если завихрение окажется достаточно сильным, оно может породить, грубо говоря, тоннель в будущее. Там будет нечто вроде чёрной дыры – в данной ситуации, думаю, достаточно такой аналогии – которая может поглотить объект, оказавшийся неподалёку. И тогда этот объект вывалится из белой дыры, которая образуется в этом же месте спустя некоторое время.

– Ого! Неужели так и происходит?

– За тем нас и позвали, – иронически ответил Ник. – Понять, так ли происходит.

– Но здесь есть одна проблема, – продолжил Стив. – Вход в тоннель очень узкий, туда могут проваливаться только отдельные частицы. И он очень быстро испаряется. Чтобы использовать его для перемещения какой-либо частицы в будущее, надо создать тоннель именно в том месте, где находится частица, и именно в тот момент, когда она там находится, с очень большой точностью. Ты ведь слыхала про принцип неопределённости Гейзенберга?