Игрорыцарь замолк. Осознание медленно просачивалось в его разум. Затем он посмотрел на друга – и боль сильнее, чем все, что он испытал в «Майнкрафте», пронзила его: боль утраченной дружбы.

– Ты имеешь в виду, что мы не можем…

Крафтер кивнул, вытирая рукавом слезы с квадратной щеки.

– Но… мы… Ну, в смысле, они не могут…

– Это было решено, и это было исполнено, – произнес Крафтер, задыхаясь от эмоций. – Если кто-то нарушит данное правило, его выгонят из деревни и назовут Потерянным, НИПом без деревни.

– И он будет вынужден бродить по «Майнкрафту», пока не найдет деревню, которая его примет… Но ведь никто не примет, верно?

Крафтер не ответил, но Игрорыцарь знал ответ на свой вопрос.

– Значит, наказание за нарушение этого правила, по сути, смерть. Я правильно понимаю? – уточнил Игрорыцарь.

Крафтер снова кивнул и, стыдясь, уставился в землю.

– Так и есть. Когда мы покинем этот туннель, мы больше никогда не сможем общаться.

Эти слова вонзились в сердце Игрорыцаря, словно меч. Его друзья… Больше их не будет… Это неправильно. Ему хотелось пожаловаться кому-нибудь, заныть и закричать, но это не имело никакого смысла. Их решение не изменится. Это был конец «Майнкрафта», каким его знал Игрорыцарь999, и казалось, что кто-то всадил ему нож в сердце.

– Мы были как чужаки, – сказал Крафтер, глядя на Игрорыцаря, – а потом стали лучшими друзьями. Грустно, что все, что началось, должно однажды закончиться. Я буду очень скучать по нашему времени, проведенному вместе.

Игрорыцарь посмотрел на друга. Он был полон гнева. Как это могло произойти? Это неправильно. Он пытался нащупать решение проблемы, но в голове не было ничего – ни умной идеи, ни какой-нибудь хитрости, чтобы обойти это правило… Просто грусть, глубокая грусть.

– Пора идти, – тихо сказал Крафтер, указывая на стену из булыжника.

Вытащив кирку, Игрорыцарь ударил по блокам. Он выплескивал на эту стену всю свою ярость, каждую крупицу гнева из-за несправедливости ситуации, из-за глупости этого решения, все его эмоции… Через несколько секунд алмазная кирка пробила стену, словно та была сделана из бумаги, оставив парящие в воздухе маленькие блоки, которые мигом всосались в его инвентарь. Когда последний блок был разбит, Игрорыцарь обернулся посмотреть на друга в последний раз. Затем повернулся, чтобы уйти, но вдруг столкнулся с другим пользователем.

– Привет, Томми! – раздался голос маленькой девочки.

Игрорыцарь999 увидел над ее головой никнейм «Монетт113», горящий яркими белыми буквами.

Это была его сестра.

– А ты что тут делаешь?! – взорвался он.

– Мама сказала, что я могу поиграть в «Майнкрафт» на ее компьютере, – объяснила Дженни. – Вот я и зашла. И телепортировалась к тебе. Это что, Крафтер позади тебя? Он в точности такой, как ты описывал.

Игрорыцарь обернулся к Крафтеру и потом снова к сестре.

– Да… Это…

Она прошла мимо брата, задев его плечом, и встала прямо перед Крафтером.

– Привет, Крафтер. Меня зовут Дженни. Я сестра Томми…

– Не используй наши настоящие имена в игре…

– А, точно… Извини. Меня зовут Монетт113, и я сестра Игрорыцаря999. Так приятно познакомиться с тобой, Крафтер!

Мальчик в черном халате ничего не сказал, только смотрел прямо перед собой. С минуту Дженни смотрела на Крафтера, а затем снова повернулась к брату.

– Что случилось? – спросила Монетт113. – Почему он не хочет со мной разговаривать?

– Ему больше нельзя разговаривать с игроками.

– Что ты имеешь в виду?! – воскликнула Монетт. Ее пронзительный голос зазвенел в наушниках Игрорыцаря.

– Они решили, что… – всхлипнул он, – что надо вернуться к тому, как было до войны. Это означает никаких разговоров с игроками.