В княжеском дворе уже Чуровы князья – оба брата – сошли к ним с крыльца хором. Княжна к Ярославу кинулась в объятья, после – к Пересвету. Детей няньки подхватили. Мужи ладони жали. Государи с Камусом в хоромы убрались. Свора Камуса, однако, у крыльца засела.

С досадой оглядел Добрыня запертые двери. Княже Ярослав. Может, всё же подойти?

– Эй! – он услышал. – Это ты суженый тот, что ли?

– Завидуешь, дружище? – Добрыня огрызнулся.

– Ты чего тут зыркаешь? Пересвет Богданович всё тебе сказал. Ступай восвояси.

Добрыне стоило усилий, чтоб не кинуться на добродушных стражников.

– Кто-то из вас проведёт меня до князя Ярослава. В долгу не останусь.

– Ха… И что же ты нам можешь предложить?

Добрыня выудил из-за своего рдяного пояса кошель со своими последними сбережениями да с небрежностью подкинул.

– Ну?

– Провести внутрь не можем.

– Что можете?

– В двор пустим. Князь выйдет – обратишься. У нас на глазах будь. К этим, у крыльца, не лезь.

Добрыня кивнул одному из стражников кошель и тронулся к хоромам. Видно, дружинники хранящие двери княжеской домины увидали кинутый им звонкий дар у входа во двор. Может быть, поделят после. Добрыню это не заняло. Совершенно не стыдясь и минув свору лютых, прошёл он вдоль рядов оконцев, к голосам прислушиваясь. И уловил тут:

– Ну, двух из баб Богдана можем точно позабыть. То ведь ваши матери. Выходит, нас пытались кончить враги рода Чурова. Убиты Огнедар и Борька – мужья вашенских сестёр.

– Олега и Богдана с Весимиром не коснулось… – казалось, раздался голос Ярослава, да Пересвет отметил:

– Им братья не нужны. Это не враг рода, это недруг власти нашей. Убить пытались Дарью.

– Бориска – недоразок21. – Камус усмехнулся. – Его-то смерть на кой кому-то?

– Он муж княжны, кой изначально укрепил во власти Чуровых с Сварогом, – ответил Пересвет.

– Убить Дарью попытались? – женский голосок пробился.

– Добре, Грез. Жива она. – Ярослав утешил. – А посмотри-ка, кто идёт?

Многоголосье девичье раздалось. Шум заполнил горницу. Добрыня тут поднял главу.

– Миролюба. – князь Ярослав окликнул строго. – Ты княжна иль расщеколда22?

– Страшно, братик. Как же быть? Слава Богу, живы вы. А вдруг и нас ждёт та же участь. Вы же рядом не всегда. А замуж мы пойдём, кто супругов…

Ярослав попробовал было слово вставить, да Миролюба щебетала, и Добрынина улыбка медленно сползла. Княжна крепко пугана. Видно, Владыка также понял это. Молчал, пока сестру уже не одёрнул Пересвет глухим строгим рыком.

Опосля ещё вожди перекинулись словами, и собрание разошлось. Камус с княжнами последовал к крыльцу и показался во дворе. Его люди поднялись. Греза вперёд шагнула, Камус хлопнул её звучно чуть пониже талии. Добрыня встал как вкопанный. Но княжна тут же сама отмахнулась с разворота. Звякнули её браслеты. Схватил запястье жены Камус. Его настрой упал. Свора даже смолкла.

– Уже не впервой говорю тебе, голуба. Свою ручонку на меня подымать не смей.

– Я не по лицу… – она натужно уронила. Попыталась вытащить свою ладонь из крепких пальцев. – Я тоже говорила, что не хочу, чтоб ты так вёл со мной при взглядах люда.

– Недовольной побыть можешь в дни, когда я на морях. Поняла меня?

Никто из стражи к ним подойти не смел. Две княжны, что были с Грезой, перстами прикрывали рты. Взоры отводили все. Добрыня же смотрел. Даже при всём гневе он не мог найти причины бросится на Камуса. Тот мужем её был. Греза не звала на помощь. Но Добрыня ждал, как только позовёт. Камус на княжну глядел, пока та не ослабела и покорно не моргнула. Тогда к себе поднёс муж её десницу, к коей губами прикоснулся.

– На торжище недавно мои люди привезли украшения из Лунного. С сестрами ступай. Возьми, что по душе.